Лейла, инженер-электронщик с татуировкой шестеренки на запястье, копается в платах сломанного холодильника в подземной лаборатории под Альбукерке. Рядом Маркус, его руки в масляных пятнах, собирает дрона из старых деталей. «Опять конденсаторы вздулись, — бросает Лейла, выдергивая чип. — Срок годности — ровно три года. Как часы». Зора, их начальница в белом халате с кофейным пятном на воротнике, требует ускорить тесты новых андроидов. Вечером Лейла замечает аномалию в системе климат-контроля —
Джейк, автомеханик с потрескавшимися от масла пальцами, узнаёт, что его отец Джимми, только вышел из тюрьмы и уже планирует ограбить магазин игрушек на 8-й улице. «Ты совсем кукухой стал?» — Джейк бросает гаечный ключ в старую BMW, которую чинил. Джимми, поправляя кепку с выцветшим логотипом «Cubs», достаёт схему здания: «Там камин, за ним сейф. Внутри — подарки, накладные, пару тысяч наличкой». Марк, младший брат Джейка, вор-карманник, тем временем копается в чужой сумке на вокзале, выуживает
Знаешь, кто-то когда-то бросил: «Словом делу не поможешь» — ну и что? Вот смотрю иногда эту программу про реальные истории людей, и прямо мурашки. Не то чтобы я фанат ток-шоу, но тут другое. Когда рассказывают про чью-то боль, про семейные тайны или преодоление — это ж не про «в целом по стране», а про жизнь. Честно, раньше думал: да ну, слезливые истории для рейтинга. Ан нет! Взяли как-то историю бабушки, которая внука-инвалида одна поднимала. Сижу, реву в подушку, хотя вообще не