Наоя Огами втирает пятно с рубахи, осматривая треснувший потолок в заброшенном доме 1930-х годов. Мию, полупрозрачная девушка в потёртом кимоно, крутит в руках старую гвоздику: *"Клиентка-оборотень опять передумала — хочет ванну с видом на лес, а не рисовое поле"*. Вчерашний заказ — квартира с полтергейстом-подростком, который включал микроволновку в три ночи; Наоя уговорил его «переехать», пообещав соседство с заброшенной игровой приставкой в новом доме. В кармане у агента —
Митико, тридцать два года, каждое утро считает трещины на потолке своей однокомнатной квартиры в старом доме возле станции Коива. Ванная с облупленной зелёной плиткой, холодильник гудит, как больной — внутри только банки с солёными сливами и энергетики. По соседству Юкико, двадцать восемь, три дня не выходила из-под одеяла, пока хозяйка не начала стучать в дверь из-за просроченной аренды. «Если умру здесь, — шепчет Юкико в телефон подруге из Осаки, — запах заметят через неделю. Может, раньше,
Харуюки Коноги, второкурсник старшей школы, каждую среду после уроков задерживался в кабинете 3-Б, где Моюка Сакурадзака оставляла на его парте исписанные тетради. «Опять ты про осенние дожди, — бормотал он, перелистывая страницы с пятнами от чая. — Почему героиня всегда умирает в третьей главе?» В ответ на столе появлялась новая рукопись, перевязанная шнурком от школьной формы. Моюка, не поднимая глаз, щелкала механическим карандашом: «Если не нравится — не читай. Но завтра к восьми утра жду