Действия фильма происходят в Бельгии, в небольшом городке Генте. Дидье — бывший панк, который играет на банджо в небольшой группе, исполняющей песни в стиле блюграсс. Он живет в небольшом трейлере и боготворит Америку, как свободную страну, в которой сбываются все мечты. Однажды на концерте он знакомится с красивой молодой девушкой Элизой, владеющей тату-салоном. Между молодыми людьми вспыхивают чувства, и у них начинается бурный роман. Через некоторое время девушка узнает о своей беременности,
Франк Ферстратен, родившийся в Бельгии, был простым IT-специалистом из пригорода, который мечтал о жизни в свете софитов, но сталкивался с преградами на своем пути. Однако, отторжение и неудачи стали для него топливом на пути к успеху. Через несколько лет он преобразился, став царем клубной империи и основав одну из самых больших дискотек мира под названием "Zillion". "Zillion" стало эпицентром бесконечного веселья, где танцующие тела под светом стробоскопов, воздух
Грабитель Мехди и воровка Лиана неожиданно оказываются втянутыми в жестокую войну между наркоторговцами. Обычные планы ограблений и краж уходят на второй план, когда возникает угроза для их близких. Вынужденные объединить усилия, они начинают действовать как команда, разрабатывая сложные стратегии и рискуя своими жизнями ради спасения тех, кого любят. На этом опасном пути им предстоит не только справиться с жестокими противниками, но и научиться доверять друг другу, несмотря на свои преступные
Лотте, 17 лет, из Антверпена, каждое утро спешит в порт, чтобы зарисовать грузовые корабли в блокнот с потрёпанными углами. В соседнем кафе, где подают вафли с грушевым сиропом, она сталкивается с Йорисом — парень в зелёной ветровке с дыркой на локте приехал из Амстердама на стареньком omafiets, чтобы найти отца-моряка. «Ты всегда рисуешь корабли?» — спрашивает он, тыча пальцем в её эскиз. «Только когда не вижу велосипедов», — бросает Лотте, замечая, как он нервно перебирает цепочку от ключа с
Ларс, студент-архитектор из Роттердама, чинит ржавый велосипед у канала, когда замечает в воде медный медальон с гравировкой в виде льва. «Эй, это не твоя собака на поводке порвала мою куртку?» — кричит Эмили, бельгийская реставраторша, указывая на дыру у плеча. Они случайно сталкиваются снова через час в антикварной лавке на Oudezijds Voorburgwal: Ларс пытается расшифровать символы на медальоне, Эмили узнает эмблему гильдии XIV века из Брюгге. Ее дядя, мистер Вандерсен, владелец лавки, прячет
Люк Вандермейр, хирург-ортопед из Гента, каждое утро объезжал на ржавом велосипеде район Синт-Питерс, заезжая в булочную за рогаликом с изюмом. Его новая пациентка, Эмили Босман, 32 года, с переломом позвоночника после падения с лестницы в старом доме на улице Велдстрат, отказывалась от операции: «Вы же не Бог, чтобы собирать меня по кускам», — бросила она, разглядывая трещину на потолке палаты. Люк, пряча дрожь в руках, доставал из кармана смятый снимок МРТ: «Здесь не срастется само. Хотите
Люси, детектив из Брюсселя с привычкой жевать мятные леденцы, разматывает клубок убийств, начавшийся с тела Эмили Вандермеер. Ее нашли в лесу под Льежем, рядом с полуразрушенной часовней Святой Агаты. На стене — синяя краска, смешанная с пеплом, и надпись *"Zij zal terugkeren"*. Томас, напарник в потертой кожаной куртке, тычет пальцем в следы на глине: «Кто-то тащил ее за ноги. Смотри, тут обрывки ткани от платья — дешевый синтетик, как в магазине на площади». Люси вытирает грязь с
Лара, инженер телекоммуникационной компании, ковыряется в серверах подвала на окраине Брюсселя. Провода путаются под ногами, пахнет пылью и перегретым металлом. На стене — треснувшая схема 1987 года с пометкой *«Не трогать синий провод»*. Её брат Йорис, ветеринар-стажёр, звонит с рынка: «В аптеках нет инсулина для бабушки. Может, через твои чипы узнаешь, где искать?» В динамике телефона хрипит «Помогите!» чужого голоса — связь глохнет. Ларе приходится стучать по роутеру кофейной кружкой, чтобы
В портовом районе Антверпена Йорис, 19 лет, разгружает ящики с селёдкой, пока его сестра Линне зашивает дырку на его куртке. "Ты опять в драке был?" — бросает она, закусывая нитку. По вечерам он бегает по узким улочкам с фонарём, где старуха Маргрит продаёт ему дешёвый табак: "Держи голову ниже, мальчишка. С прошлой недели два немца в канале всплыли". На складе за рыбным рынком Линне находит в кармане брата окровавленный платок с вышитыми инициалами "К.В." — такими
Знаешь, жизнь Сильвии Карлье — это как тот идеальный инстаграмный кадр: муж — преуспевающий хирург, двое детишек-ангелочков, особняк в пригороде… Ну, вы поняли — сказка. А потом раз — и звонок. Отец, с которым она лет десять не перекинулась и парой слов, взял да и умер. И тут начинается самое интересное. В наследство ей достаётся… бордель. Да-да, не коттедж и не старые часы, а целый публичный дом с вывеской «Кошечки» где-то на задворках шоссе Любви! Представляешь её лицо, когда юрист зачитывает
Знаешь, иногда такие сюжеты цепляют так, что потом неделю не выкинешь из головы. Вот смотри: два копа расследуют пропажу какого-то большого шишки, а в итоге выходят на киллера-старикаша, у которого память — дырявое решето. Серьёзно, он даже заказ не помнит, или притворяется? Вот где настоящая жуть — когда злодей может в любой момент забыть, что он злодей. Как они там, бедолаги, улики собирают — он же сегодня признаётся, а завтра на них смотрит, как на незнакомцев. Чувствую, тут кроме криминала
Знаешь, есть тут одна серия про детектива Ханну Мэйс — ну та, что рулит отделом по секс-преступлениям. Представляешь, каждый день её — как война: то жертвы, которые боятся говорить, то система, что вечно тормозит. А она… Боже, эта женщина — как танк. Никаких полумер, никаких «ну мы попробуем». Только в лоб, только правда, даже если все вокруг шепчутся, что проще закрыть дело. Но вот что цепляет — у неё же свои демоны в голове. Иногда кажется, будто она слишком яростно бьётся за чужие истории,