Джеймс Джеймисон

Эмили, 32 года, медсестра из Чикаго, каждое утро заваривает растворимый кофе в треснувшей кружке с надписью *"Лучшая мама"*, пока ее соседка Лора стучит в стену из-за громкого будильника. На работе в городской больнице Св. Марии она меняет капельницы пациенту с пневмонией, мистеру Гаррису, который ворчит: *"Вы специально холодными руками беретесь?"* Вечером Эмили задерживается у холодильника в своей студии на 5-м этаже — внутри только йогурт с истекшим сроком и полбутылки
Элайдж, 32 года, раскладывает упаковки с антидепрессантами в аптеке на углу 5-й улицы в Питтсбурге. Его пальцы дрожат, когда клиентка просит «что-то от панических атак» — сам он годами боится открытых пространств, носит в кармане пузырёк с ксанаксом. Вечера проводит за разбором записей камер наблюдения из соседнего парка, где месяц назад исчезла медсестра Лора. Его единственный друг, Грег, детектив с кислотным ожогом на левой руке, ворчит за кофе: «Ты ищешь закономерности там, где их нет. Люди
Лора, сваха из Бруклина, носила потёртый блокнот с клиентами, куда вклеивала фото и записывала предпочтения: «Майкл, 32, любит сёрфинг и ненавидит соевый латте». Её офис — угловой столик в *Bean & Bells*, кафе с гирляндами на окнах. В декабре поток заказов взлетел: Эмили, учительница младших классов, умоляла найти кого-то «до 25-го, чтобы мама перестала сравнивать меня с сестрой». Лора подсовывала ей Дэвида, бармена, который разорился на биткоинах. «Он же даже галстук завязать не умеет!» —
Знаешь, как бывает — сидишь на задней парте, чувствуешь себя полным лузером, и думаешь: "Эх, вот бы всё переиграть!" Вот эти трое так и сделали. Ну серьёзно, нашли где-то древний девайс для прыжков во времени (типа, в гараже у деда валялся?), и давай исправлять свои школьные косяки. Типа, двойку по химии стереть, или там в столовой не уронить поднос на всю школу. Прикольно же, да? Только они ж не подумали, что такие штуки без последствий не бывают. Всё-таки накосячить можно не только