Эмили, 32 года, медсестра из Чикаго, каждое утро заваривает растворимый кофе в треснувшей кружке с надписью *"Лучшая мама"*, пока ее соседка Лора стучит в стену из-за громкого будильника. На работе в городской больнице Св. Марии она меняет капельницы пациенту с пневмонией, мистеру Гаррису, который ворчит: *"Вы специально холодными руками беретесь?"* Вечером Эмили задерживается у холодильника в своей студии на 5-м этаже — внутри только йогурт с истекшим сроком и полбутылки
В старом портовом городе на восточном побережье три сестры — Вера, Надя и Люся — живут в кирпичном доме с облупившейся краской на Лайм-стрит. Вера, медсестра в местной клинике, каждое утро перед сменой забегает в закусочную "Джоуи", где берет черный кофе и бублик с маком. «Снова ночные вызовы?» — хрипит бармен Рик, протирая кружку грязной тряпкой. В пятницу она сталкивается в коридоре больницы с Марком, своим бывшим одноклассником, который прячет под курткой коробку с ампулами. «Не
Джо Белл, плотник из провинциального городка в Орегоне, каждое утро завязывает шнуры на потёртых рабочих ботинках, пока его пятнадцатилетний сын Джейдин доедает тосты с арахисовой сливкой. В школе Джейдин прячет наушники под капюшоном — The Cure заглушает насмешки одноклассников возле шкафчиков. «Ты же знаешь, они обзываются не из-за тебя, — говорит Джо за ужином, разминая вилкой картофельное пюре. — Просто… не выделяйся». Джейдин смотрит в тарелку: «А если я не могу?» Через неделю отец находит
Скарлетт Морган, 32 года, репортер из нью-йоркской газеты *Daily Post*, в подвале редакции натыкается на коробку с письмами 1998 года. В одном конверте — фотография девочки в синем платье с выцветшими пятнами, заметка об исчезновении Лоры Эшли и подпись отца Скарлетт, Джека, который тогда работал в полиции. "Ты говорил, дело закрыли из-за отсутствия улик", — бормочет она, перебирая старые служебные записки. На обороте фото — адрес заброшенного склада в Бруклине, где через два дня она