Акин Льюис

Чиди, парень в потёртой кепке с выцветшим логотипом «Chelsea», вернулся в Лагос после пяти лет учебы в Канаде. Первым делом наткнулся на Банго, своего бывшего соседа, который торговал жареным суя у автостанции Оджота. «Э, Чиди! Ты ж теперь *oyinbo* — белый человек?» — засмеялся Банго, протягивая кусок мяса на бумажной тарелке. Вместо ответа Чиди указал на ржавый водосток за спиной друга: «Ты всё ещё спишь в комнате, где крыша течёт?» По пути к дому вспомнил, как Олувасеми, его младшая сестра,
Чиди, младший аналитик в банке на улице Адеола-Хоуп в Лагосе, каждое утро пробирался через пробки на дэнфо, опаздывая на совещания. Его сестра Амака торговала тканями *анкара* на рынке Икеджа, пряча пачки наличных в жестяную коробку из-под печенья. «Ты опять не спал?» — спросила она, заметив мешки под его глазами, когда он забежал за долейми на обед. Чиди промолчал, но в кармане пиджака жался crumpled договор о кредите под 45% — друг Эффе уговорил вложиться в «гарантированный» импорт
Энемма, парикмахерша из квартала Ошоди в Лагосе, узнаёт, что её сын Дэвид погиб в ДТП вместе с Тони — сыном Адэолы, жены губернатора. Вместо того чтобы признать смерть Дэвида, Энемма подменяет тела, пряча окровавленную школьную форму сына под кроватью. "Тони не вернется, а твой сын займет его место", — шепчет она Адэоле, врываясь в особняк на Виктория-Айленд. Адэола, в шелковом халате с вышитыми инициалами, роняет чашку имбирного чая на мраморный пол. Позже она платит полицейскому,