Луис, бармен с татуировкой якоря на запястье, нашел в ящике стола старую фотографию с надписью *"Callejón del Silencio, 1987"*. За окном бара *La Esquina* гудел трамвай, а клиент в помятом пиджаке бросил фразу: *«Там раньше аптеку взорвали, слыхал?»*. На следующий день Луис поехал в переулок — на месте дома был пустырь с ржавыми качелями. В кафе за углом официантка Карла, перетирая чашки, вдруг спросила: *«Вы тоже из тех, кто ищет Эмилио?»* Ее брат исчез месяц назад, оставив блокнот с
Представьте: целый год Марк и Ракель ждали свой столик в том самом ресторане на берегу Средиземки — ну вы понимаете, с видом на закаты, море шумит, всё такое романтичное. И вот приглашение пришло! Только огонь — оказалось, это будет последний вечер перед тем, как заведение закроют навсегда. Владельцы собрались в Токио, видимо, решили, что суши круче паэльи. Ну как тут отказаться? Даже если… вы уже не пара. Ага, за этот год они успели разбежаться: он в Барселоне ковыряется в своих проектах, она
Генри Кридлоу… Ну знаете, этот тип, который всю жизнь втискивал себя в чужие рамки. «Будь удобным», «не высовывайся», «улыбайся, даже если хочется орать» — его ежедневный мантры. А потом бац — просыпается как-то утром, лезет руки умыть, а в зеркале… пустота. Нет, серьёзно, как будто кто-то ластиком стёр его лицо. Не физиономию, нет — *лицо*, то самое, что делает тебя *тобой*. И тут его как штырём долбанёт: все эти годы он был не человеком, а этакой полупрозрачной тенью. Жена с соседом по даче