Лиам, 27 лет, курьер из Бостона, натыкается на старый кейс в подвале заброшенной прачечной на Элм-стрит. Внутри — потёртый блокнот с именами, зачёркнутыми красным, и карта города, где район его детства помечен крестом. "Ты тоже видишь цифры над головами?" — спрашивает его незнакомка в чёрной ветровке у кофейни *Bean There*, пока он листает записи за столиком с треснувшей мраморной столешницей. Её зовут Айрис, на левой руке — шрам в форме песочных часов. Через три дня Лиам
Лиам Гаррет, 34 года, механик из Чикаго, каждое утро начинал с кофе из треснувшей кружки "Best Dad" — подарка дочери Софии, 15. В гараже на 8-й улице, пахнущем машинным маслом и старыми покрышками, он копил деньги на операцию жене Эмили, у которой обнаружили опухоль. «Ты снова проспал родительское собрание», — бросила Эмили, разбирая счета за электричество. Лиам молчал, вытирая руки тряпкой с пятнами бензина. В четверг вечером его напарник Карлос Мендоза, бывший заключенный с