Гарри Марш

В Бруклине, за закопченным окном автомастерской «Грейхаунд», 19-летний Лео Мендоса чинит Honda Civic 2003 года, пока его младшая сестра Миа втихаря копается в его рюкзаке. Она вытаскивает пистолет Taurus, обмотанный изолентой: «Опять везешь это в школу?» — «Не твое дело», — бросает Лео, вытирая руки промасленной тряпкой. Они живут на третьем этаже кирпичной хрущевки, где лифт сломан с 2017-го, а соседка-колумбийка по утрам жарит plantains. Вечерами Лео встречается с ребятами из своей группы —
Представь: девушка, которая годами боялась даже шагнуть за порог своей квартиры, внезапно получает в наследство домик где-то на задворках Флорида-Кейс. Типа, «поздравляем, твой покойный папочка оставил тебе кучу плесени и пальм за окном» — ну, красота же? Она, конечно, еле выдержала перелёт, но решилась — а что делать? Может, хоть призраки прошлого отпустят. Ага, как же. Сначала просто скрипели половицы, потом тени мелькали в углах — обычная программа «новоселье с сюрпризом». Я бы, наверное,