Карлос, затягиваясь сигаретой у подъезда полицейского участка на улице Толедо, щурится от утреннего солнца. В кармане его мятых брюк жужжит телефон — сообщение от Евы: *«Нашли следы крови в гараже на Авенида-де-лос-Торерос. Приезжай, пока местные не затоптали всё»*. Внутри здания Мигель, разливая в треснутые кружки кофе из автомата, ворчит на заедающий принтер, который печатает фото с камеры наблюдения — размытый силуэт в чёрной ветровке возле мусорных контейнеров. Ева, поправляя прядь рыжих
В Мадриде Карлос Монтеро, следователь с привычкой жевать мятные леденцы от нервов, находит в архивах дело 1983 года с пометкой *«Асунсьон»*. Фото пропавшей аргентинки, Лидии Понсе, лежит рядом с письмом на желтой бумаге: *«Они знают про детей. Не могу молчать»*. В Буэнос-Айресе журналистка София Рибейро, дочь эмигрантки-испанки, получает анонимный конверт с адресом заброшенной клиники в Ла-Боке. Ее напарник, бывший политзаключенный Орасио, хрипло шепчет: *«Здесь пытали. Но при чем тут твоя
Знаешь, есть такое местечко — Желание. Казалось бы, тихий городок с термальными источниками, куда люди едут лечиться да отдыхать. Но нет, тут всё не так просто! Местные шепчутся о каком-то проклятом болоте — мол, даже собаки стороной обходят. А ещё тут каждый камень дышит секретами. Вот, например, владельцы той самой лечебной гостиницы — Дальмиро с Мерседес. С виду идеальная пара, а копни глубже… История-то у них — хоть сериал снимай. Представь: 18-летняя Мерседес, беременность, паника.
Представь: две девчонки из Штатов, влюбленные в приключения, крутят педали по каким-то богом забытым дорогам Аргентины. Типа, эй, свобода, ветер в волосах и все такое… А потом — бац! — одна из них растворяется в воздухе, будто её и не было. И оставшейся — понимаешь? — приходится носиться по этим бескрайним полям, пока солнце не рухнуло за горизонт. А когда наступает ночь… Боже, эти тени начинают шевелиться. Каждый шорох — как нож по стеклу. Кажется, даже воздух густеет, в горле комом стоит.