Дайан Лэйк

В глухом уголке калифорнийской пустыни, за забором из ржавой сетки, Чарли с клоком седых волн в кармане джинсов разводит костер из старых шин. "Завтра едем в Лос-Анджелес, — бормочет он, разламывая хлеб пополам, — там всё изменится". Линетт, в красном платье с выгоревшими плечами, рисует мелом на камнях спирали, пока Сьюзи вытирает нож о траву — лезвие скрипит, как несмазанная дверь. По ночам они слушают кассеты с перемотанными песнями The Beatles, а Чарли тычет пальцем в обои с
Представь: конец 60-х, Лондон затянут дымом сигарет и революционных идей. В эпицентре этого безумия — харизматичный музыкант с глазами, будто заряженными током. Он не просто поёт, он гипнотизирует, втягивая в свой мир потерянных душ из подпольных клубов и сквотов. Тут всё как в плохом трипе: любовь, кислотные джем-сейшены, манифесты про «свободу», которые звучат круто, пока не понимаешь, что за ними кроется. Его фанаты? Не просто девчонки с цветами в волосах — это сломанные дети богатых