Непростые времена пришли в страну. Была совершена попытка убийства президента Французской Республики. Потайной политический мир в панике. Ни единой мысли о том, что ждет страну, но уже ясно, что за сменой власти следуют огромные перемены, которые не всегда могут нравиться тем, кто находится в тени кулис. Готовятся досрочные выборы нового главы государства. На следующие выборы отводиться ничтожно малое время – 35 дней. Начинается непростая, а местами и жестокая политическая игра, где каждый
Эмиль, механик из марсельской мастерской на rue de la République, копался в двигателе старого Peugeot 404, когда под прокопченным воздуховодом нашёл потёртую фотографию 60-х. На снимке — женщина в платье с геометрическим узором стояла у входа в подземный бункер, который он узнал: заброшенное сооружение за городом, где в детстве разбил колено. В тот же день к нему ворвалась Люсиль, студентка из парижской Школы Лувра, с потрёпанным письмом в руках. "Твой дед ремонтировал машину моей прабабки
В пригороде Лиона, между панельными многоэтажками и разбитыми детскими площадками, 17-летняя Камилла в рваных кедах перепрыгивает через забор заброшенной фабрики. Ее брат-близнец Люка ковыряет отверткой в моторе старого мопеда, украденного три дня назад из соседнего двора: «Если не заведется к вечеру, опять будем бежать от ментов пешком». Они собирают металлолом, чтобы оплатить долг матери перед местным баром — та снова исчезла на неделю, оставив в холодильнике только банку оливок и открытку с
Знаешь, это же история про то, как французы в XVI веке вдруг решили: "А давайте-ка построим утопию в джунглях Бразилии!" Представляешь? Католики с протестантами вместе, как соседи по коммуналке — вот уж действительно мечта на грани безумия. Король Генрих II тогда снарядил экспедицию — корабли, припасы, куча народу. Мало того, что мальтийские рыцари с молотками и гвоздями (интересно, они в доспехах плотничали?), так ещё и священники всех мастей. А в довесок — два подростка-переводчика,
Вот смотрю я как-то этот фильм про ту самую девчонку в доспехах, которую в камеру засунули... Ну ты понял, о ком я. И знаешь, что поразило? Там не просто историю пересказывают — они её будто через треснутое стекло показывают. То ли правда, то ли бред воспалённого сознания. Кадры какие-то обрывистые, диалоги — как обрывки криков из соседней камеры. А этот момент, где она с пауком в темноте разговаривает! Боже, да я бы на её месте уже крышей поехал. Но она же — то ли святая, то ли сумасшедшая, а