Билл Бюэлл

Представь себе старый подъезд в многоэтажке, где облупившаяся краска и скрипящие ступени кажутся порталом в другую реальность. Группа подростков из соседних квартир случайно находит в подвале странный артефакт — что-то вроде зеркала, которое отражает не их лица, а обрывки чужих воспоминаний. Сначала все думают, что это крутой квест: они шутят, тыкают в стекло пальцами, смеются над искаженными образами. Но потом один из них, тихий паренек с вечно надвинутой на глаза кепкой, вдруг видит в
Эйнар, пятнадцатилетний парень из рыбацкого поселка под Рейкьявиком, каждое утро чинил сети в сарае, пока его младшая сестра Сигрун не врывалась с криком: «Папа сказал, если не поймаем треску к полудню, ужинать будете водорослями!» В старом сундуке на чердаке он нашел потрескавшийся базальтовый амулет с рунами — дед когда-то шептал про «духа Хёфди», охраняющего берега от извержений. На следующую ночь Эйнар услышал гул из-под земли, а утром увидел, как трещина на склоне вулкана Гекла пышет
Ох, эта история про Микки и его пасынка Леона — такая грубая, но какая-то… настоящая. Представь: парень погибает из-за какого-то дурацкого случая, а вокруг — ни слезинки, ни соболезнований. Типа, всем плевать. Микки, конечно, в шоке — пытается закопать всё вместе с телом, чтобы никто не вонял вопросами. Ну, знаешь, как бывает: «Чем тише, тем лучше». Но жизнь-то всегда подкидывает сюрпризы. Тут мать Леона врывается в эту грязную игру — и понеслось. Она же не из тех, кто молча глотает слезы.