Мигель Морейра

Жуан, 22 года, в рваных кроссовках и с потёртым рюкзаком, перебирает старые фотографии в лиссабонской квартире отца. Антониу, его отец, молча чинит сети на балконе — запах рыбы въелся в стены ещё с тех пор, когда они жили на Кабо-Верде. «Ты так и не рассказал, почему мы уехали с Санту-Антана», — бросает Жуан, разглядывая снимок, где отец стоит по щиколотку в океане. Антониу щурится от солнца: «Здесь тоже есть море». На кухне Карла, мать Жуана из Салвадора, режет манго для *асаи* — её браслеты