Мюслим Гюрсес – легендарный турецкий певец. Мало кто знает, чем знаменит этот человек кроме своих хитов, взбудораживших мир и перевернувших сознание всех слушателей с ног на голову. В этом фильме можно узнать о нём всё и даже больше! Откровения, которых нигде ранее не было. Песни, которые лечили души миллионов поклонников, как они создавались и чем знаменит каждый новый хит. Карьера этого человека началась в далёком 1967 году. Именно в это незапамятное время он сумел выиграть песенный конкурс
Стамбул, один из самых живописных и культурно богатых городов мира, становится заложником террора. Мощный взрыв разрывает тишину оживленной улицы, унося жизни 95 невинных людей. За этим актом насилия стоит новая, безжалостная террористическая организация, стремящаяся распространить хаос и страх. В ответ на эту угрозу турецкие спецслужбы запускают операцию под кодовым названием "Лабиринт". Цель - предотвратить еще более разрушительную атаку, которая может подорвать стабильность не
Жизнь Адама — это цикл бесконечной монотонности, где каждый день сливается с другим. Он цепляется за обещание, данное своим детям, что перемены неизбежны, но годы пролетают, не принося ничего. Несмотря на усталость, которая гложет его, Адам сохраняет свою честность, отказываясь поддаваться правонарушениям. Однако хватка нищеты сжимается, не оставляя ему места для дыхания. В отчаянной попытке обеспечить своей семье более светлое будущее он встает на опасный путь подделки. Полностью осознавая
Мехмет, 22 года, копается в старом «Тофаше» в гараже отца в Кадыкёй. В ящике с ржавыми инструментами он находит завернутый в масляную тряпку «Макаров» и потёртую фотографию Али в военной форме, 1980-х. Отец, чиня мотор такси за углом, не замечает, как сын прячет пистолет под половицей. Вечером за пловом с бараниной Мехмет тычет в фото: «Кого ты тогда застрелил?» Али хлопает ложкой по столу: «Не твое дело. Закрой рот, пока мать не услышала». Через три дня в автомастерскую врывается Селим,
Бенги, в потёртой куртке с капюшоном, моет столики в кафе на узкой улочке Бейоглу. В углу — старик в очках, каждый день заказывающий двойной эспрессо и крошащий симит на мраморную столешницу. «Опять эти крошки, дед», — бормочет она, вытирая следы от кофейных кружек тряпкой, пахнущей уксуса. Вечером, в душной двухкомнатной квартире над рыбным магазином, мать звонит из Анкары: «Деньги на лекарства закончились. Ты опять просила отсрочку у хозяина?» Бенги молчит, глядя на трещину в потолке, пока в
Представь: обычный парень из стамбульских задворок, которому больше всего на свете хотелось просто прокатиться на мопеде вдоль Босфора, да потусить с друзьями до рассвета. Но нет — судьба подкинула ему древний амулет, валявшийся в дедовом сундуке под слоем пыли. Взял в руки — и понеслось: ночью начали мерещиться тени с горящими глазами, а в переулках за спиной шептались голоса, словно сам город решил с ним поговорить. Честно, я бы на его месте сразу швырнул эту штуку в море, но он же упрямый —
Гюльпери в деревне каждое утро начинала с того, что подметала двор метлой из виноградной лозы. Отец Али, с руками в трещинах от работы на оливковых полях, однажды бросил в разговоре: "В Стамбуле небо закрыто крышами, а люди забывают, откуда ноги растут". Она упаковала вещи в деревянный сундук, завернув в платок кусок сушёной инжирной пастилы — мать сунула его тайком, пока Али ругался с соседом из-за сломанного плуга. В поезде, пахнущем угольной пылью и потом, девушка прижималась лбом
Знаешь, как иногда кажется, что прошлое давно похоронено? А вот Йылдыз, видимо, не думала, что спустя кучу лет Фарьял вынырнет из ниоткуда. Тот самый, с которым когда-то гуляла под луной, а теперь — бац! — и снова в её жизни. Сердце-то наверняка ёкнуло, как в пятнадцать лет... А вот Атеш с Су теперь влипли в историю — их шикарные половинки внезапно стали словно чужие. То ли любовь кончилась, то ли статусы в соцсетях перевесили... Кто их разберёт. А самое жёсткое — семейка Эргювен, эти «сливки
Знакомься с тремя сестрами — мамы не стало, когда они были совсем малышками, и отец в одиночку тащил эту лодку через шторм. Выросли, конечно, крепкими, но теперь у каждой свой багаж: старшая в свадебном агентстве работает. Представляешь? Каждый день чужие фаты, кольца, слёзы счастья... А сама как будто за стеклом — видит всё это великолепие, а дотронуться нельзя. Говорит, что не торопится, но по глазам видно — где-то глубоко точит червячок: «А когда же моя очередь?» Средняя — вообще отдельная
Вот, представляешь: Элиф выскочила замуж чуть ли не в школьные годы — ну, знаешь, как раньше бывало. Переехала с мужем в Стамбул, старалась изо всех сил: готовила, убирала, глазами горела. Вроде и любовь была, да только… Жила как в аквариуме — весь мир свелся к четырем стенам, детям да его улыбке. А он, гад, взял да подсуетил с какой-то другой. Бах — и развод. Вот так вот, сюрпризом под вечер. И осталась она одна — два малыша на руках, счета к оплате, а помощи ждать неоткуда. Ты б видела, как