Для многих алкоголь это не просто возможность забыться – это то, без чего на этом свете никак нельзя. Спиртное радует глаз и согревает изнутри душу. Жизнь с каждой рюмкой приобретает смысл и яркие краски, а после того как алкоголь выводится из организма, не остаётся ничего кроме разочарования, стыда и головной боли. Именно поэтому парням так тяжко в клинике, где их пытаются приучить жить без спиртного. Радоваться мелочам, учиться заменять стрессовые ситуации позитивным мышлением и главное –
Якуб, менеджер из пражского офиса телеком-компании, срывается в деревню под Литомержице после звонка тети — та сломала ногу, нужна помощь с фермой. В конюшне, где пахнет навозом и мокрой соломой, он сталкивается с Элишкой, ветеринаром в застиранном свитере. «Лошадь не грузовик, ей тревогу чуешь — она скинет», — бросает она, когда он неуклюже пытается запрячь кобылу. По вечерам Якуб чинит протекающий водосток на крыше дома 1890-х годов, а Элишка, принося ему бутерброды с копченым сыром, смеется
В старом пражском кафе у Карлова моста Ян Шимак, 23 года, ковырял вилкой остатки трдельника. Его друг Мирослав, в мятом пиджаке, швырнул на стол фотографию заброшенного завода в Кошице: *«Там лежит чемодан Карела Ворача. Внутри — схемы переправы золота через Дунай в 1986-м»*. Через два дня Ян, пряча под курткой фонарь и болгарку, пробирался через подвал здания, пахнущий мазутом и грибковой плесенью. На разбитой лестнице он наткнулся на Люцию, дочь Ворача, которая вытирала кровь с рассеченной
Эмилия, пражская актриса-любитель, каждое утро брала в кафе «U Zlatého lva» маковый штрудель и перечитывала потрёпанную пьесу, оставленную покойной бабушкой. В тетради на полях — пометки красными чернилами: *«Здесь плачь, но так, чтобы зритель не понял»*. На репетиции в подвале театра на Винаржеской улице она спорила с режиссёром Яном: «Ты играешь Маргариту, как истеричку, а она просто устала от дождя». Тем временем в чилийском городке Кальяма шахтёр Лукас после ночной смены в медном руднике
В старом пражском доме на улице Лилиовой брат с сестрой, Карел и Эва, находят в шкафу деда пожелтевшие письма с печатью в виде совы. Карел, в растянутом свитере, тычет пальцем в чертежи тоннелей под Вышеградом: «Он писал, что там спрятаны ключи от мастерской. Ты хочешь, чтобы мы полезли в эти катакомбы?» Эва, перебирая связку ржавых ключей, замечает, что на дне коробки лежит фотография их бабушки с незнакомым мужчиной у реки Влтавы. По дороге в кафе «У Зеленого льва» они спорят о том, продать
Мартин, аналитик из пражского отдела киберпреступлений, находит в архиве запылённую папку с пометкой «КРОНИК-12». Внутри — распечатки чатов 2004 года, где упоминается взрыв на химическом заводе под Брно. «Ты видел это?» — он тычет пальцем в экран, обращаясь к коллеге Кате. Та молча достаёт сигарету, разминает фильтр: «Дед сказал, все копии уничтожили после проверки. Откуда это здесь?» Вечером Мартин замечает серый «Шкоду» с затемнёнными стёклами у своего дома в Виноградах; из машины доносится
Эльжбета, младшая дочь короля, сбегает из замка в Оломоуце через кухонный подвал, где повар Мартина прячет для нее корзину с яблоками и старый плащ. В деревне у реки Моравы она сталкивается с Яном, кузнецом, который чинит серп, ориентируясь на звон металла — его глаза не различают даже дым от горна. «Ты пахнешь ладаном и луком», — говорит он, не поднимая головы. Принцесса, притворяясь служанкой, просит починить медный кулон, сломанный при прыжке через забор. Ян отказывается: «Безделушки кують
Элишка — ну просто огонь: яркая, бойкая, с улыбкой до ушей. Думала, муж — её тихая гавань, да только оказалось, что гавань эта с подвохом. Детей он не хотел, а она годами глотала обиды, мол, "стерпится-слюбится". И тут бац — выясняется, что какой-то юной медсестре он не просто так градусники встряхивал! И ведь даже не тянет с разводом — сразу "до свидания, дорогая". Честно, я бы на её месте точно сломалась. Но она — нет. Взяла, да и махнула в глухую деревеньку. Мечтала о