Согласно заключенному договору между американскими властями и ведьмами, вторым приходится стоять на страже границ в случае надвигающейся опасности. Гонения на обладательниц сверхъестественными способностями прекратились в обмен на участие в вооруженных конфликтах на стороне Америки. Молодым девушкам предстоит пройти специальное обучение, направленное на борьбу с внешней и внутренней угрозами. Став частью регулярной армии, им необходимо бороться с серийниками, жестокими убийцами, террористами и
В маленьком городке Новой Англии семья Харперов собирается на праздник. На кухне, где пахнет корицей и подгоревшим печеньем, тётя Марта спорит с племянницей Лизой: «Ты уверена, что в рецепте два стакана сахара? Папа всегда клал один». Лиза, переминаясь, роняет формочку для пряников, которая разбивается о плитку 70-х годов. На чердаке дед Итан находит коробку старых писем — в одном упоминается его младший брат, пропавший в 1983-м. В гараже подросток Лукас пытается починить гирлянды, но замыкает
Лиам Картер, хирург из Чикаго, каждое утро заезжает в *Joe’s Diner* на бекон и кофе перед сменой. Его сестра Кира, репортер местной газеты, подкарауливает его у входа: «Опять будешь резать людей вместо того, чтобы поговорить?» В кармане халата Лиама — записка от анонима: *«Пациент 214 знает про отца. Не доверяй Эллиотту»*. Эллиотт Марсден, заведующий отделением, в это время разбирает жалобу медсестры Грейс на сломанный аппарат ИВЛ. «Этот грохот — не техника, а ваши оправдания», — бросает она,
В Фроствуде, заснеженном городке у границы Канады и США, Эмили Локвуд дробит кардамон в ступке, пока ее младший брат Сэм пытается растопить шоколад на слишком сильном огне. «Ты же знаешь, он пригорит», — бросает она, протирая прилавок пекарни «Серебряный клен», доставшейся от бабушки. Утром в почтовом ящике — письмо от мэрии: традиционный рождественский конкурс десертов отменяют из-за недостатка участников. Эмили рвет конверт, задевая банку с ванилью: «Черт, это наш последний шанс расплатиться
Знаешь, иногда попадаются такие фильмы, после которых даже дышишь как-то иначе. Помню, как сидела тогда с чашкой чая, случайно включила — и будто провалилась в другую реальность. Там не было спецэффектов или диалогов на десять страниц, зато… тишина. Настоящая, густая, как мед. Кадры плыли медленно-медленно: ветка ивы в луже, старик, кормящий голубей крошками из кармана, девочка, рисующая мелом круги. А ты сидишь и ловишь себя на мысли, что в горле комок — почему? Непонятно. Может, из-за того,