Грубая и амбициозная сотрудница полиции Анна Воронцова надеется получить повышение по службе, считая себя незаменимым работником. Неуживчивый характер способствует тому, что коллеги стараются не связываться со следовательшей и за спиной называют ее Вороной. С личной жизнью у Ани не ладится из-за постоянного отсутствия и ночных дежурств, а родные не одобряют выбранную профессию. Жизнь преподносит горделивой и высокомерной особе испытания, когда на руководящую должность назначают другого
Машенька и Сергей всегда мечтали о жизни вдали от цивилизации, на затерянном острове в Северном Ледовитом океане, где они могли бы обрести свободу, подобно Робинзону с его верным Пятницей. Однако реальность складывается совершенно иначе: Сергей работает вахтовым методом за полярным кругом и видится с Машей лишь изредка. Несмотря на это, они сохраняют теплые чувства друг к другу, ведь Маша предпочитает знать о своем возлюбленном поменьше, чтобы не беспокоиться напрасно. Внезапно, их мир
День таксиста Павла Красавченко начинается с череды неприятностей. Супруга Вера заявляет, что собирается оформить развод, а его утренний пассажир, известный под прозвищем Шуша, оказывается опасным преступником. Несколько месяцев назад Шуша вместе с подельником Костей Шампуром организовали ограбление инкассаторов, похитив бриллианты. Теперь Шуша хочет реализовать добычу, но Шампур решает действовать в одиночку и избавиться от своего партнёра. Павел, не дождавшись Шушу, пытается выяснить, где
Алиса втирает плечом в дверь третий раз — сломанный замок в хрущёвке на улице Вайнера снова заедает. В прихожей пахнет перегоревшей лампочкой и старым паркетным лаком. Денис, муж, сидит на кухне с ноутбуком, даже не оборачивается. "В супермаркете картошку забыла взять", — бросает он в экран, когда Алиса ставит мокрую куртку на батарею. На следующий день она идёт в библиотеку имени Белинского менять книги — по пути натыкается на Артёма, друга детства. Он теперь работает в автосервисе
Марина, 32 года, библиотекарь из Перми, каждое утро заваривает растворимый кофе с сгущёнкой в треснувшей кружке «Лучшей маме». В среду, пока перебирала папки с газетными вырезками 80-х, нашла объявление о знакомстве: «Ищу женщину без вредных привычек. Сергей, 45 лет, слесарь». Зачеркнула номер карандашом, но вечером, стоя в очереди за хлебом в «Магните», случайно набрала его с чужого телефона. «Вы кто?» — спросил хриплый голос. «Ошиблась», — бросила она, уронив пакет с гречкой. Через неделю
Анна Семёнова, 28 лет, втискивается в лифт девятиэтажки на улице Куйбышева в Екатеринбурге. Ребёнок в больнице с температурой — ей нужно успеть к 18:00, но сначала допилить отчёт по делу о незаконном увольнении. В офисе «ЮрСтандарт» начальник Пётр Игнатьев, затягиваясь «Винстоном», бросает: *«Клиент ждёт пересчета компенсации до завтра. Не успеешь — ищи другую песочницу»*. Анна прячет под стол скомканный чек за анализы сына — 4700 рублей. В обеденный перерыв звонит медсестра: *«Максим плачет,
Кирилл, пятнадцать лет, в потёртой синей куртке, каждый день топчет треснутый асфальт между школой и пятиэтажкой на улице Гагарина. В классе учительница географии, Марья Семёновна, тычет указкой в карту: «Повтори-ка столицы Средней Азии». Кирилл молчит, глядя в окно на ржавые качели во дворе. Дома мать, Людмила Петровна, разогревает сосиски в кастрюле с отколотой эмалью. «Завтра родительское собрание, — бормочет она, — опять вызовут?» Из соседней комнаты доносится хриплый смех телевизора —
Кирилл, инженер-электронщик с обгоревшими пальцами от пайки, и Ольга, экс-опер с привычкой жевать мятную жвачку, копались в подвале заброшенной фабрики на окраине Питера. В луче фонарика мелькали ржавые шестерёнки, обрывки проводов. «Ты вообще представляешь, что ищем?» — спросила Ольга, вытирая пот со лба. Кирилл тыкал отверткой в стену, откуда сыпалась штукатурка: «Диск. Говорят, на нём чертежи какой-то хрени. Типа, Николай II спрятал». Внезапно лопата звякнула о металл — под грудой кирпичей
Сергей приезжает в Нижнеозерск на старой «Ладе», мотор чихает на морозе. Встречает Дмитрия возле заброшенного хлебозавода — тот в засаленной куртке, курит «Беломор». «Чё, столица надоела?» — хрипит Дмитрий, плюя на сугроб. Вечером в баре «У Гены» пьют дешёвый виски; Сергей разглядывает трещину на стене, вспоминает, как здесь дрался с отцом Анны. «Она теперь в 23-й школе детей учит, — бормочет Дмитрий, ковыряя оторванную обивку стула. — Замуж не вышла, всё тебя ждала, дура». На следующий день
Лида выходит из ржавого автобуса у конторы колхоза, поправляя рюкзак с потёртыми учебниками. В доме отца, Николая Ивановича, пахнет топлёным молоком и старой печью. «Школу-то в Сосновке закрывают после выпуска, — бормочет он, разливая чай в блюдца. — Анна Петровна на пенсию собралась, детей осталось трое». За окном шумят липы, посаженные ещё её матерью. На следующий день Лида пробирается через заросли крапивы к полуразрушенному зданию школы — на партах лежат забытые карандаши с надкусанными
Лиза приехала в Глухов по рыжему автобусу с оторванной дверцей — конверт от тети Агафьи лежал в сумке, перевязанный шпагатом. Дом на Уральской, 14 встретил ее запахом грибной плесени: в прихожей валялись консервные банки, а на подоконнике дремали три черных кота, сливаясь с треснувшим бархатом штор. «Не трогай их, — просипела соседка Марфа, вытирая руки о фартук с выцветшими ромашками. — К Федору Кузьмичу ходили, пока не помер. На печке сидел, кипяток с брусникой пил». Лиза нашла в чулане
Наталья, менеджер в банке на Тверской, приезжает в деревню Подлипки после звонка бабушки: «Чердак разбирать надо, самой не справиться». На пыльном чердаке, между сундуков с обветшалыми газетами «Правда» и коробками консервов, она находит треснувшее зеркало в раме из темного дуба. Трещина расходится зигзагом, как удар молнии. Бабушка, перебирая четки у печки, бросает через плечо: «Не трогай его, Наташ, оно не наше». Но Наталья уже проводит пальцем по стеклу — в отражении мелькает женщина в
В деревне Глухово, заросшей крапивой у реки Сороть, столяр Максим находит в сарае мешок с тряпичными куклами — их оставил предыдущий хозяин дома, старик-знахарь, умерший при странных обстоятельствах. Одна из кукол, с вышитыми синими нитками глазами, постоянно попадается под ноги его дочери Кате. «Отнеси обратно, — просит девушка, — у неё лицо как у бабы Нюры из котельной». Максим выбрасывает мешок в овраг, но наутро куклы снова лежат на крыльце, перевязанные грязным шпагатом. Катя решает сжечь
Знаешь, история такая — начинается всё в какой-то дыре на краю света, где наши миротворцы вляпались в перестрелку. Адреналин, пыль, крики… И вот этот парень, Андрей, в самый жаркий момент вытаскивает из-под огня своего сослуживца Виктора. Ну, типа, геройский поступок, жизнь за товарища и всё такое. А дальше — прыжок лет на двадцать вперёд. Андрей уже не солдат, а врач в Питере. Живёт тихо, лечит людей, семья — жена Катя, сын. И вдруг — бац! Его самого избивают до полусмерти, швыряют в больницу.
Представь: Настя вкалывает на износ в своей строительной конторке, еле сводит концы с концами, да ещё бабушку на руках тащит. А всё ради мечты — усыновить Даньку из детдома, этого карапуза с глазами как пуговицы. Да только жизнь-то злая штука — на мальчишку объявились другие претенденты: гламурная тёлка с ТВ и её муж-журналист. Кому отдадут ребёнка — успешной паре или одиночке с фирмой-однодневкой? Ясное дело… Тут ещё эти странные звонки — какой-то тип бубнит детские стишки. *«Тили-тили-тесто,
Представьте: двоюродные братья и сестры, которые не виделись лет двадцать, собираются в доме покойной бабушки — все ради этого пресловутого завещания. Вроде бы ностальгия по детству, общие воспоминания... Но тут начинается какая-то чертовщина. Кто-то подкидывает «напоминания» о прошлом — будто специально, чтобы все нервничали. Тут выясняется, что кто-то пытается напомнить им об ужасной истории двадцатилетней давности — убийстве их кузины Асты. Убийце так и не нашли, между прочим! А потом
Знаешь, иногда жизнь подкидывает сюжеты круче любого сериала! Вот смотри: Оксана — обычная кассирша с бензоколонки, вечно с головой в облаках. И тут бац — в её скромную жизнь врывается этот Виктор, банкир с обложки глянца. Ну как тут не втюриться? А дальше вообще детектив: спасает его по чистой случайности, а родня парня сразу — «ах, наша невесточка!». И ведь признаться не может, понимаешь? Эти люди так душевно её приняли, будто свою… Сердце разрывается — обманывать не хочется, но и разрушить