В эпицентре увлекательных событий оказались симпатичные члены трех энергичных семей, которые совершили нелепую ошибку. Они отправились отдохнуть в южную часть солнечной Италии и по случайности сняли один и тот же особняк. Таким образом неунывающие незнакомцы оказались не только на одном курорте, но и заселились в один дом. Всему виной был невнимательный и ужасно некомпетентный сотрудник туристического агентства, продающий путёвки. Обаятельные путешественники и их ближайшие родственники
Вышедший в тираж герой голливудских боевиков отправляется на кинофестиваль в Италию, где встречает пожилого римского режиссера, чьи арт-хаусные шедевры канули в Лету. Оба, оказавшись на распутье своих карьеров, объединяют усилия, чтобы вдохнуть новую жизнь в свои творческие пути. Они решают снять экранизацию великого романа, опираясь на сценарий, оставленный великим, но давно ушедшим из жизни кинематографистом. В процессе совместной работы они не только стремятся восстановить былую славу, но и
Лука, пятнадцать лет, каждое утро чинит сети на каменной пристани в Портовереде — рыбацком посёлке, где даже церковные колокола звучат приглушённо из-за тумана. После того как его отец исчез во время ночного лова, мальчик начал находить в семейном сарае странные вещи: мокрые следы, ведущие к заброшенному колодцу, обрывки карт с отметками возле скалы «Костлявый палец». Бабушка Марта, разбирая в кухне вяленую треску, бросает ему: «Перестань копаться в том, что утопленники оставили. Море здесь
Кьяра, 28 лет, таможенный инспектор в порту Неаполя, находит в контейнере с оливковым маслом зашитые в подкладки курток пакеты с розовыми таблетками. На одной коробке — логотип аптеки на Корсо Витторио. Она звонит брату-полицейскому Марко: «Смотри, этикетки напечатаны криво. Настоящие так не делают». Марко, перебивая, шепчет: «Закрой рот и ступай домой». Вечером на узкой улочке Санти-Апостоли за ней гонятся два мотоциклиста в чёрных шлемах. Она ныряет в бар «Ди Като», где старик Джузеппе прячет
Антонио, плотник из сицилийской деревушки Санта-Лучия, после удара током от старой пилы начал видеть тени умерших. В мастерской, пропахшей олифой и стружкой, он вырезал кресты, шепча: *«Мария сказала, что дождь продлится до четверга»* — слова соседки, умершей два года назад. Священник отец Карло, протирая очки виноградным платком, требовал прекратить «спектакль»: *«Ты пугаешь детей. Вчера Джузеппе убежал с исповеди, крича, что ты шепчешься с его дедом»*. Антонио молча подбирал гвозди с
Лука, механик из Неаполя, чинил мотороллер в гараже за пиццерией «Сан-Дженаро», когда Марко, его кузен, вкатил внутрь ящик с контрабандными радиодеталями. «Опять *каморра* рыщет у доков, — Марко вытер масло с рук о застиранную футболку, — Вчера Розарио пропал. Говорят, видели, как французы грузили кого-то в фургон возле порта». Лука молча достал из кармана смятый конверт с печатью в виде орла — нашел его в баке старого «Веспы», которую притащили на запчасти. Внутри лежала карта Марселя с
Марко, бармен из крошечной кофейни возле Пантеона, в пятницу вечером пролил эспрессо на белую юбку Лидии — студентки из Милана, которая искала розетку для зарядки телефона у стойки. «*Scusi, mi dispiace…*» — бормотал он, вытирая лужу тряпкой с запахом моющего средства, пока она смеялась, доставая из рюкзака платок с вышитыми инициалами «L.B.». Они разговорились: Лидия приехала на две недели к бабушке в Трастевере, Марко каждое утро перед работой покупал свежие корнетти в пекарне на
Осень 43-го в Генуе… Брр, даже вспоминать неловко. Немцы раскинулись по городу, будто у себя на кухне — все эти патрули, приказы, взгляды исподлобья. А местные евреи? Да они, ясное дело, в тихом ужасе: то ли прятаться, то ли бежать куда глаза глядят. И ведь понимали же, что ловушка захлопывается. Вот что бесит: власти взяли и выдумали законы, которые даже *разговаривать* с ними запрещали. Не то что помочь — взгляд лишний не брось. И знаешь, что самое мерзкое? Большинство людей… да-да, обычных,
Представляешь: две сестры из Молдовы, Елена и Варя, верят какому-то приятелю, который втирает им про лондонские заработки — типа, вот она, новая жизнь! А в итоге их же самих продают в какую-то дыру в Сараево, даже не пойми кому. Жуть, да? И ведь это не просто выдумка — где-то так и происходит на самом деле... А тут ещё британский журналист Дэниэл, который, видимо, слишком любопытный для своего же блага, нарывается на подпольную сеть этих торгашей людьми. Хочет их разоблачить, конечно, но