Русский крест - это мощный символ обновления и возрождения. Его дизайн был разработан по настоянию Ивана Ростока, вдохновителя, который стремился восстановить любимую сельскую церковь, разрушенную в советское время. Являясь воплощением сверхъестественного преображения, Русский Крест имеет монументальное значение для всех, кто желает возвысить свою духовную судьбу. Обладая неподвластной времени привлекательностью и чистотой, он дарит силу, стойкость и непоколебимое доверие, на которое человек
В захватывающем научно-фантастическом триллере зрителей ожидает история о неожиданном приключении четырех американцев, которые приезжают в Москву. Их поездка, предварительно запланированная как возможность исследовать культурные богатства и исторические памятники российской столицы, принимает неожиданный оборот, когда город внезапно становится целью нападения инопланетян. Эти четверо туристов — двое мужчин и две женщины разных возрастов и профессий — оказываются свидетелями потрясающих и
Ольга в синей ветровке с оторванным капюшоном ждет Алексея у входа в кафе «Восток» возле метро «Сокол». Он появляется с подгоревшей ромашкой в руке, купленной у бабушки у перехода: «Думал, поздравить с повышением, а она вянет уже». За столиком с липкой клеенкой Ольга смеется, отрывает лепестки: «Любит… не любит… бросит в электричку на дачу». Алексей, в потертой кожаной куртке, перебивает: «Давай в кино, а то я завтра в рейс — три дня фуры грузить». На улице моросит, они бегут к автобусу, она
Артём, в потрёпанной армейской куртке, шагал мимо гаражей с облупившейся краской. В баре «У Геннадия» Денис, пахнущий мазутом, крутил в руках стакан с мутным пивом: «Мехцех закрыли, ползавода под сокращение. А те, кто остался… будто роботы — ни смеха, ни мата». За окном женщина в одинаковом синем плаще методично подметала уже чистый тротуар. Вечером Артём заметил соседа — тот час стоял у подъезда, уставившись в стену, пока не упал. На затылке блеснул тонкий шрам, будто от хирургической нити.
Знаешь, история Александра Короткевича — как тот случай, когда снаружи глянешь — всё идеально, а заглянешь в душу… тьма кромешная. Вот человек: в 1971-м ему стукнуло пятьдесят, карьера генетика в Ленинграде — на взлёте, коллеги уважают. А внутри? Пусто. Брак давно стал формальностью — жена с ним как с чужим, дочь Ольга то и дело к бутылке тянется. И этот вечный груз: Катя. Та самая, которую он в Крыму потерял ещё в сорок первом, когда война только началась. Всё ищет её, понимаешь? Тайком, даже
Знаешь, иногда кажется, что сон — это наша слабость. Ну, типа, без него же сдохнешь рано или поздно, правда? Но вот представь: есть местечко, где эту самую слабость превращают в адреналин. Не казино даже, а типа подпольного клуба — туда пускают только тех, у кого счет в банке длиннее списка грехов. Эти ребята уже настолько всем пресытились, что ставят не на рулетку, а на… людей. Да-да, живых! Короче, раз в год они устраивают эту жесть. Десять участников, миллионные ставки по сторонам, а в
Лида — обычная деревенская девчонка, ну знаешь, из тех, что смотрят на самолеты в небе и мечтают улететь куда подальше. Живет с матерью в какой-то глухомани — Колпаково, если вообще кто-то помнит это название. Про отца толком ничего не знает: видела разок пять лет назад, и всё. От него остались только сережки — красивые, блестящие, как два кусочка луны. Ну и фраза на прощание: «Приезжай после школы, дочка». Как будто это так просто — собрать чемодан и ворваться в чужую жизнь... А потом мать
Знаешь, иногда жизнь выкидывает такие повороты, что даже в самом страшном сне не придумаешь. Вот у Полины, казалось бы, всё было нормально — пока в один день всё не полетело под откос. Пёс соседа-мажора, этот здоровенный ротвейлер, буквально разорвал её сына… А судья, представляешь, просто пожал плечами — мол, хозяин заплатит копеечный штраф и свободен. Ну как тут не сойти с ума от ярости? Но это же только начало. Как будто проклятие какое-то: следом сыплются проблемы — то сосед начинает
Представьте: две тринадцатилетние подружки — одна, наверное, с шилом в одном месте и золотой цепью на шее, другая тихоня из пятиэтажки. И обе, как проклятые, запали на одного и того же типа — местного гитариста, который мнит себя чуть ли не Куртом Кобейном из спального района. Ну вы знаете этих мажорных музыкантов: волосы в растрёп, взгляд томный, а папина Toyota Camry во дворе — главный признак «бунтарства». Вот после концерта, где он орал что-то хриплое под расстроенную бас-гитару, девчонки и