Битва начинается. Наш главный герой, воин по имени Лешка, и его отряд встают на защиту своего полковника, оставаясь в окружении противника, пока их командир отступает. Враг пускается в погоню, загоняя их в болотистую местность. Страх перед неизвестным, уныние и сомнения охватывают бойцов, пока они не осознают, что бездействие и ожидание станут их гибелью быстрее, чем пули противника. Напряжение растет с каждым кадром. Отступающий партизанский отряд подвергается все большему давлению со стороны
Вася и Батя, отец и сын, прожили всю свою жизнь в уютной деревне, где каждый знал друг друга и жизнь текла своим обычным чередом. Однако, одно неосторожное действие Бати - не потушенный бычок - приводит к пожару, который полностью уничтожает их дом. Отчаяние охватывает их: без денег, без крова над головой, они вынуждены покинуть свою родную деревню и отправиться в большой город в поисках нового начала. Они скитаются по городу, ища место, где можно было бы укрыться, и натыкаются на фитнес-клуб,
Фильм погружает нас в бурные времена 1943 года, когда мир был охвачен огнем Второй мировой войны. Главная героиня - Джамиля, молодая 18-летняя девушка из Узбекистана. Ее спокойная жизнь в родном поселке внезапно прерывается началом войны, и она решает принять вызов, забросив свои детские мечты и поступив в школу снайперов. В этом новом мире она находит новых друзей, группу смелых и решительных девушек, которые, подобно ей, готовы пожертвовать всем ради победы. Они проходят через жесткое
Антон, 27 лет, в потёртой куртке с пятном машинного масла на рукаве, копался под капотом «девятки» в полутемном гараже на окраине Казани. Из радиоприёмника хрипела «Группа крови» «Кино», а он пытался открутить прикипевший болт, когда в дверь постучали. Лена, 19, в розовых кроссовках с оторванной подошвой, толкнула железную створку: «Фару разбила, починишь за бутерброд?» Она протянула свёрток в газете «Комсомольская правда» — внутри лежал хлеб с толстым слоем сливочного масла и два куска колбасы
Алексей, водитель из приграничного белорусского городка, увяз в долгах после ремонта старенькой «Газели». В местном баре «Рассвет» ему наливали в кредит, пока хозяин, Вадим, не пригрозил: **«Через неделю не отдашь — будешь колеса мне отрабатывать, хоть в Минск, хоть под забором гнить»**. В тот же вечер соседка Ирина, россиянка с прошлым водителя-дальнобойщика, предложила схему: перевезти коробки с «техникой» через границу. Алексей, разглядывая трещину на потолке своей хрущевки, спросил: **«А
В небольшом доме под Смоленском встречаются две сестры — Ольга из Питера и Катя из-под Минска. Отец, Николай Петрович, после инсульта еле передвигается, и они вынуждены вместе разбирать завалы в его мастерской. Ольга, в строгом пальто и с кожаным портфелем, натыкается на коробку с письмами матери: «Ты помнишь, как она заставляла нас полоть грядки даже под дождём?» — спрашивает она, вытирая пыль с потёртого конверта. Катя, в выцветшем свитере и резиновых сапогах, достаёт из угла сломанный
Представь захолустный городок где-то в российской глубинке: разбитые дороги, облезлые пятиэтажки, да соседи, которые десятилетиями копят злобу друг на друга. Туда-то и закидывает Сергея — мужика под сорок, который давно махнул на себя рукой. Работает слесарем, вечера коротает с бутылкой, а в голове крутится одно: «Ну и зачем я вообще тут?» Но всё меняется, когда на свалке он натыкается на старый дневник покойного отца. Страницы, исписанные корявым почерком, словно кричат: «Ищи!» И он срывается
Маруся, 17 лет, живет с матерью Надеждой и отцом Сергеем в поселке под Томском. Дом — бревенчатый, с треснувшим окном, заклеенным скотчем. Каждое утро она топит печь, пока Сергей в засаленной куртке ковыряется в двигателе «Волги», бормоча: «Опять прокладку порвало, черт». В школе учительница географии, Людмила Петровна, тычет указкой в карту: «Кто покажет Курильские острова?» — Маруся смотрит в снег за окном, представляя океан. После уроков работает в шиномонтаже — подает ключи дяде Вите,
В провинциальном городе под Саратовом учительница литературы Надежда Соколова, живущая в пятиэтажке с треснувшими подоконниками, теряет связь с дочерью Катей. В её квартире, где обои желтеют от сырости, остаются недопитый чай в гранёном стакане и раскрытый дневник с записью: *«Мама, я не могу молчать…»*. Соседка Марфа Ивановна, перебирая пуговицы в жестяной коробке, вспоминает: «Катюха вчера с парнишкой у подъезда стояла — в коже, волосы как смоль». Надежда обходит заброшенные стройки, где
Знаешь, как бывает — вся жизнь крутится вокруг одного человека. Вот Ирина, например, сыну Кириллу душу вложила. Даже замуж за любимого не вышла — типа «потом, когда Кирилл на ноги встанет». А он… Ну, ты понял: тусовки, друзья-мажоры, ночные клубы. Деньги папиков, понты дороже жизни. И ведь всё бы ничего, пока однажды не накатили они вдрызг, сели в тачку — и бац! Девушку Алену на переходе. А дальше — классика жанра. За рулём был Андрей, сынок судьи, но «виноват Кирилл». Ну конечно, кому хочется
В приглушённом свете плацкартного вагона Алёна Соколова, медсестра из Иркутска, разворачивает фольгу от шоколадки «Алёнка», чтобы угостить капризничающего Вовку. Мальчик, в красной шапке с помпоном, упрямо отворачивается: «Не хочу, горький!» Через проход, заваленный чемоданами и термосами, втискивается Максим Громов — бывший военный, везущий в Хабаровск коробку с ёлочными игрушками от покойной матери. Алёна узнаёт его по шраму над бровью — пять лет назад он ушёл из их съёмной квартиры в
Знаешь, как бывает в этих мелодрамах? Двое влюбленных — Таня и Андрей — будто из другой вселенной. Чувства горят, а вокруг сплошное "нельзя". Её дед, лесник старовер, его отец, Степан — браконьер да еще и с властью. Ну классика: Ромео и Джульетта, только вместо шпаг — топоры да ружья в сибирской тайге. И всё бы ничего, но тут бац — Степана находят с дыркой в груди. И знаешь, где Танюшка? Стоит над телом, ружьё в дрожащих руках, глаза как у загнанного зверя. Говорит, не она. А
Знаешь, вот живет себе Стася Рокотова — вроде бы все у нее есть: молодость, симпатичная внешность, аспирантура тянет в будущее, жених Игорь на подходе. Ан нет — внутри пустота, будто в огромной квартире с выключенным светом. Игорь-то вроде рядом, но как будто через толстое стекло: улыбается, кивает, а слова её проваливаются куда-то в тишину. Может, он их и ловит, да только будто старые смски — прочитал и забыл. А она всё пытается: «Может, поговорим?» — а в ответ «Конечно, дорогая» и... тишина.