В темных уголках города, где правда часто замалчивается, а справедливость рассеивается как дым, жил-был журналист. Он долгие годы пытался докопаться до истины, разоблачить тех, кто скрывается за маской законопослушности, но на самом деле глубоко погряз в преступлениях. Его стремление к разоблачениям сталкивалось с непреодолимой стеной коррупции, а все попытки добиться правды заканчивались неудачами и разочарованиями. Истощенный борьбой, которая не принесла результатов, журналист пришел к
Из огненного ада, представленного в первой части истории, только один полицейский смог выжить - смелый офицер Рама. Оставив за плечами дни службы в специальном подразделении полиции, он пытается начать новую жизнь. Однако его прошлое не отпускает его так просто, ведь преступники, которые жаждут мести, убивают его брата. Рама, переполненный гневом и жаждой мести, решает внедриться в крупный криминальный синдикат. С помощью своих профессиональных навыков и решительности, он быстро взлетает по
Лиам, пятнадцать лет, с рюкзаком, заляпанным грязью от велосипедных прогулок по промзоне, находит в кармане куртки смятый листок с координатами. «53.7631° с.ш., 1.5671° з.д. — приходи один», — пишет незнакомый номер. В полуразрушенном цеху за вокзалом он сталкивается с Зои, которая крутит в руках зажигалку, поджигая пламя без фитиля. «Твоя мать тоже исчезла в прошлом году?» — бросает она, пока дождь стучит по ржавому куполу. На следующий день Джейкоб, парень с шрамом через бровь, тащит их в
Райя, менеджер в рекламном агентстве в Джакарте, три года назад вышла замуж за Ади, инженера-строителя. Их квартира в районе Ментенг с видом на мангровые деревья постепенно заполнилась немытой посудой, счетами за электричество и молчаливыми ужинами. «Ты помнишь, когда мы последний раз говорили не о деньгах?» — спросила Райя, разбирая почту. Ади, не отрываясь от экрана телефона: «Вчера. Ты просила передать соевый соус». На работе Райя скрывала синяки под глазами за слоем консилера, а Ади
Адития копался в старом сундуке отца, вытащил потёртую карту с отметками возле шахт на Суматре. Сестра Рахаю, закатывая рис в банановые листья, бросила через плечо: *«Ты веришь этим каракулям? Дядя Баюнг уже перекрыл доступ к порту»*. В доме пахло жареным темпе и гвоздикой — мать, не поднимая глаз, шептала молитвы у алтаря с фотографией покойного мужа. На следующее утро Адития нанял рыбацкую лодку до Палембанга, спрятав нож *крис* с треснутой рукоятью под рубашкой. В трюме тряслось три ящика
Представь обычных подростков из глухого индонезийского городка, которые вместо уроков торчат на заброшенном пляже, мечтая сбежать от скуки. А потом — бац! — случайно натыкаются на древний артефакт, который втягивает их в мир, где технологии и магия сплелись в безумный коктейль. Типа, вот ты вчера думал о том, как бы не заснуть на географии, а сегодня уже пытаешься не сгореть заживо от лучей какого-то механического демона. И главное — они даже не герои, понимаешь? Просто пацаны, которые
В душных переулках Джакарты 17-летний Рама рыщет по ларькам с *баджаджей*, показывая потрёпанную фотографию младшего брата. «*Aku cari adikku, umur 12, rambut dikuncir seperti ini*», — бормочет он торговцу *сендук-ми*, тыча пальцем в снимок, где Адик улыбается у ржавой качели. Вечерами Рама забирается на крышу дешёвого хостела, считая монеты в жестяной коробке — их едва хватает на лапшу *инстан*. Соседка Мая, продавщица *клепона*, приносит ему зелёный банан в бумажке: «*Jangan begadang lagi,
В Джакарте 27-летняя Аруна Видьясari, дочь умершего повара, находит в старом сундуке его потрёпанный блокнот с рецептами. Вместо привычной утренней смены в закусочной *Sambal Merah* она идёт на рынок Пасари Бару, торгуется с продавцом за корень куркумы: «Ты же знаешь, у меня каждый цент на счету, Бангу́н!» Вечером пытается воссоздать забытое блюдо — *rawon* с чёрным соусом из келуака, — но пересаливает бульон. Её младший брат Рико, студент-экономист, ворчит, разгребая груду грязной посуды: