Сакура и Хирото выросли в одном районе Токио, рядом с станцией Сибуя. Они делились школьными обедами: она приносила ему онигири с лососем, а он отдавал ей свои конфеты с зеленым чаем. После уроков Сакура чинила Хирото рюкзак, порванный в драке, иглой с желтой ниткой, которую до сих пор хранит в коробке из-под печенья. Сейчас ей 26, она печет анпаны в семейной пекарне «Хару», а он тестирует приложения для смартфонов в стеклянной башне района Синдзюку. Каждое утро Хирото забегает за кофе,
Юки, 14 лет, сидит на кухне своей тесной токийской квартиры, разбирая школьные тесты. Её младший брат Хирото, 8 лет, в соседней комнате громко стучит карманной консолью по столу, повторяя: «Ещё один уровень, Юки-нээ, потом выключу!» За окном гудит поезд, а на плите подгорает тофу — мать оставила его разогревать. Внезапно Хирото задевает кружку с чаем, подаренную покойным отцом. Стекло разбивается, и мальчик исчезает. Вместо него на полу сидит чёрный кот с белым пятном на ухе, бормочущий:
Хосино Хикари, в оранжевой вязаной шапке, сидит на валуне у реки, дергает удилищем. Рядом — банка с опарышами, ржавый термос. «Ты снова вейдерсы не сняла!» — кричит Сакураи Аой с берега, поправляя краску на холсте. Сестры спорят из-за лужи грязи в прихожей: Хикари тащит снасти через весь дом, Аой мажет кистью по акварельному скетчу. Бабушка, не отрываясь от вязания, бросает: «Рыбу чистить будет та, что чернильные пятна на занавесках оставила». Вечером на кухне — запах мисо и треск scales под
Такуми, вампир в потёртом свитере, живет в съёмной однушке в Синдзюку. Его окно заклеено газетами от солнца, а на полу валяется пульт от сломанного телевизора. Каждое утро он «гибнет» от нелепых случайностей: то упадёт с табуретки, доставая чашку с верхней полки, то обожжётся, пробуя подгоревший тост. «Сколько можно, Тору-кун?» — ворчит хозяйка квартиры, глядя, как он «воскресает» в луже собственной пыли. По соседству, в комнате 203, студентка-архитектор Хинако мастерит модель небоскрёба из
Ёити, водитель такси за 50, крутит руль потрёпанной Toyota Crown по ночным улицам Токио. В салоне воняет старыми сигаретами и лавандовым освежителем — клиенты ворчат, но он отмахивается: *«Не нравится — выходите у следующего светофора»*. Маршруты как ритуал: Сибуя с её неоновыми вывесками, гулкие тоннели под заливом, промзона Кацусика, где старуха Митико всегда просит подождать пять минут у конбини с холодным чаем. В бардачке — фотография жены, которую не видел три года. Все меняется, когда в
Юта, 15 лет, каждое утро до рассвета таскает ведра с водой к рисовым полям на склоне холма. Его деревня Мидзухо затерялась между гор, а единственная дорога в город размывается дождями каждую весну. В старом амбаре, где он чинит сети с отцом, пахнет плесенью и рыбьим клеем. «Слушай землю, — хрипит дед, указывая на трещину в каменном идоле у реки. — Камни плачут, когда Кицунэ-химэ злится». Юта смеется, но вечером, пряча от матери ссадины на коленях, замечает за оградой тень с огненными хвостами —
Представь: обычный понедельник, уроки, болтовня в коридоре — и тут бац! Всё вокруг растворяется в каком-то безумном свете. А просыпаешься уже в лесу, где деревья выше небоскрёбов, а трава светится. И это не сон — у всех нас в руках странные символы, типа «подарок от богов», как потом объяснила местная жрица. Короче, типичная попадаловка в другой мир, но без тупых объяснений. Мы же просто школьники, нам бы с домашкой разобраться, а не спасать королевства! Но нет, теперь тут магия, монстры и куча
Представь школу, где все девчонки таскают с собой биты, ножи или там арбалеты — ну, на всякий случай. Типа, самооборона! Раньше-то эта академия была чисто женской, тишь да гладь, но как начали парней принимать — всё пошло кувырком. Теперь каждый новичок-мальчишка должен пройти через «ритуал усмирения». Ага, звучит как плохой анекдот, но для Фудо, который приперся сюда в розовых очках, это стало жестким пробуждением. Вот честно — он думал, попал в рай: куча милых девушек, улыбки, может, даже
Знаешь, в одной глухой деревушке до сих пор верят, что медведи — почти боги. Ну, история там мутная: якобы когда-то бог горы решил прикинуться косолапым, и с тех пор люди начали поклоняться этим зверям. А потом, как водится, пошли жуткие дела — объявился медведь-людоед. Честно, мурашки по коже, когда представляешь, как жители, вместо того чтобы сбежать, подсуетились по-своему: отправили бедную девчонку в лес как жертву. И что вы думаете? От этой парочки — человека и зверя — пошел целый род,
Судзуко наконец вернулась-таки в родной Икэбукуро, и знаешь, чего она ждала больше всего? Встречи с Тинацу — подругой из детства, с которой они когда-то делились мороженым и секретами под старым дубом. Представляла, как обнимет её, засмеётся, вспомнит те летние дни... Но реальность, как всегда, подкинула сюрприз. Новый класс встретил её не улыбками, а каким-то ледяным молчанием. Сидишь на перемене, слушаешь чужие смешки за спиной, и кажется, будто ты невидимка — вот так чувствовала себя Судзуко
Представляешь, обычный парень Хонока влюблен по уши в свою одноклассницу Аяку. Ну знаешь, та самая ситуация — она идеал, «школьная принцесса», а он даже мечтать боится подойти. Вокруг нее вечно крутится куча народу — цветы дарят, комплименты сыплют. Да куда уж ему, скромняге, тягаться? Но жизнь-то как шутки подкидывает! Идет себе спокойно, никого не трогает — и тут бац! На тебе, настоящая ведьма из сказки набрасывается. Темнота, магия, все дела. Я бы, наверное, вообще в обморок грохнулся. А тут