В сердце маленького индийского городка веками горит пламя вражды между двумя могущественными кланами - Санерами и Раджади. Это не просто противостояние, это кровавая война, где ненависть не знает границ, и каждое убийство требует отмщения. В этом мире, где долг перед семьей ставится выше всего, любовь становится опасной игрой. В центре этой бушующей бури находятся Рам, авантюрный юноша из клана Раджади, и Лила, страстная и смелая дочь главы клана Санеров. Их встреча происходит в самом
В переулках Джайнагара, заваленных обрывками шелковых тканей и глиняными черепками, Лалита Мукерджи копалась в старом сундуке с потрескавшейся фурнитурой. Её брат Арджун, в засаленной рубашке, тыкал пальцем в счет за аренду лавки: *«Отец оставил нам долги, а не бриллианты. Даже краску для эмали не купим»*. Лалита вытащила из-под груды медных заготовок потёртый дневник с пометкой *«Шах-Джаханпур, 1947»* — там были чертежи броши в форме павлина, которую их дед делал для раджи. За окном уличный
В Мумбаи Арджун, закинув ноги на стол в обшарпанной квартире над чайной лавкой, спорит с Викасом, который пытается заставить его помочь с доставкой коробок «масала-чая» для магазина двоюродного дяди. «Ты же знаешь, у меня аллергия на труд», — ворчит Арджун, разглядывая трещину на потолке, пока Викас тычет ему в лицо списком адресов, исписанным красной ручкой на обрывке газеты. В это время Прия, протискиваясь в переполненной электричке до Бандра, получает смс от Миры: «Встречаемся у фонтана в
Рави, грузчик с фабрики сладостей в переулках Старого Дели, каждую пятницу заворачивал в газету пару рассыпчатых ладду для дочери Амиши. На этот раз в кармане застревали только крошки — хозяин Сурендра сократил зарплату из-за поломки холодильника. «Пап, а где конфетка?» — Амиша тыкалась пальцем в пустую бумагу, пока Рави, отворачиваясь, бормотал про «следующую неделю». Вечером, протирая липкие станки, он сунул два барфи в коробку из-под чая. Ладони дрожали: вон тот треснутый таймер над дверью
Раджеш, 34-летний клерк из ветхого офиса в Дели, просыпается в общежитии 2005 года. Вместо папок с отчетами перед ним — учебник по экономике с пятном от *чаат* (индийская закуска). Он щупает шрам на запястье — в прошлой жизни его оставил пьяный водитель грузовика, сбивший его в 2021-м. **"Ты опять заснул на лекции?"** — толкает его сосед Арджун, разбрасывая крошки *паратхи* (лепешка). Раджеш молча проверяет старый Nokia 3310: дата, сообщение от сестры Миры, которая в будущем исчезнет
Арджун Малик, 28-летний оператор колл-центра в Мумбаи, каждое утро толкался в переполненной электричке, зажимая нос от запаха пережаренного масла с уличных лотков. Его старенький телефон трещал сообщениями от сестры Аарти: *«Мама опять плачет из-за кредита. Когда отдашь свою часть?»* В обеденный перерыв он разминал затекшие плечи у автомата с чаем, пока его друг Викас тыкал пальцем в рекламу таинственного приложения: *«Смотри, тут пишут — «Исправь одну ошибку». Может, про твой провал с
В Мумбаи адвокат Раджа Верма, с утра заедающий острое *пхачра* чаем с кардамоном, берет дело кинорежиссера Адитьи Малхотры. Того обвиняют в изнасиловании ассистентки Аши Патель, которая в день инцидента носила синий сари с потрепанным швом на подоле. «Вы действительно не замечали, как он смотрел на вас во время съемок?» — Раджа перебирает кадры с камер наблюдения со съемочной площадки, где Адитья поправляет Аше заколку в волосах. Аша, живущая в районе Дадара с матерью-швеей, твердит: «Он
Адитья, 15 лет, каждое утро пробирается через шумный базар Джайпура, чтобы добраться до мастерской отца. Там, среди запаха машинного масла и стука молотков, он тайком копит детали от разбитых мопедов. «Опять забыл про рис?» — бросает мать, когда он опаздывает к ужину, пряча под курткой медный шестеренок. По вечерам парень забирается на крышу, где из обрывков проводов и старых радиаторов собирает каркас летательного аппарата — чертежи находит в потрепанном журнале 70-х, оставшемся от
Знаешь, есть такие истории, от которых мурашки по коже — вроде бы кино, а веришь каждому кадру. Вот представь: обычный парень, фермер, перешёл границу по ошибке (ну мало ли, заблудился, спьяну — кто его знает), а его — бац! — объявляют террористом. 23 года в чужой тюрьме, смертный приговор над головой, а родные бьются как рыба об лёд: "Да он же ни в чём не виноват!". Страшно подумать — один неверный шаг, и вся жизнь превращается в кошмар. Особенно жутко, когда понимаешь, что такие
Знаешь, иногда кажется, что в школах кипят страсти поинтереснее сериальных! Вот, например, история двух подруг-учительниц из Мумбаи — Видьи и Джиоти. Эти две уже лет пять как вросли в свой классный кабинет, будто вторые мамы для ребятни. Уроки у них — огонь: дети не просто зубрят, а реально горят предметами. Все бы ничего, пока не приплыла эта... Камини Гупта. Новая директриса, понимаешь ли. Вот честно — мурашки по коже, когда такие карьеристы появляются. Эта дамочка с порога дала понять: ей
О, этот Чарльз Собрадж — ну крутой же! Представляете: парень, которого даже Интерпол десятилетиями ловил как муху в паутине, а он всё выскальзывает. И вот 1976-й, Гоа — солнце, пляжи... а этот гений злодейства тут как тут, наворачивает схемы с доверчивыми туристами. Типа, "привет, я ваш гид, а теперь отдайте чемодан". И ведь велись люди, как дети! Но полиция, кажется, наконец дышит ему в затылок. Слухи ходят, что у них какой-то план — то ли подсадной турист, то ли слежка