В один из дней, когда море было особенно бурным, группа рыбаков сетями выловила необычное существо. К их удивлению, перед ними оказалась настоящая русалка. В стремлении обезопасить себя и окружающих, они приняли решение отсечь ей хвост, полагая, что таким образом лишат ее возможности возвращаться в море. Однако, к удивлению всех, на месте отсеченного хвоста у русалки начали расти человеческие ноги. История о необычной находке быстро распространилась, и вскоре о русалке узнал Доктор Байер,
Лиза Морган, 28 лет, бармен в забегаловке на окраине Чикаго, каждую пятницу после смены заливает в телефон дешевое вино и листает приложение для знакомств. Ее профиль — фото в кепке с надписью «Brooklyn Brewery» и подпись: *«Ищу того, кто не убежит после третьего вопроса о детстве»*. В четверг, 12 сентября, она матчится с Максом Райдером, инженером-железнодорожником, который носит очки в роговой оправе и коллекционирует старые билеты на поезда. Их первое свидание в парке Миллениум заканчивается
В Бруклине Клара, 28 лет, работает в книжном с проблесковыми гирляндами на окнах. Утром она проливает латте на рубашку бармена Итана из соседнего кафе *Bean & Bitter*, пока спорит с подругой Софией о том, стоит ли удалять приложение *Swype* после пятого неудачного свидания. «Ты даже не помнишь, как его звали», — смеется София, вытирая крошки чизкейка со стола. Тем временем в Квинсе Маркус, 42-летний шеф-повар с татуировкой лосося на предплечье, пытается объяснить сыну-подростку Лиаму,
Лена Морган, владелица крафтовой пивоварни в Бруклине, сталкивается с банкротством после того, как поставщик солода повышает цены. Она случайно встречает Картера Блэйка, адвоката по недвижимости, в кофейне «Bean & Bricks» — он каждое утро берет капучино с двойной пенкой и разговаривает по телефону на ходу. «Твоему заведению нужны инвестиции, а мне — зелёная карта до конца квартала», — бросает он, вытирая пролитое молоко с рукава пиджака. Они подписывают контракт в его офисе на
Лиза Морено, 27 лет, каждое утро замешивает тесто в крохотной пекарне на Милуоки-авеню. В четверг, когда дождь хлестал по витрине с кленовыми круассанами, к ней зашел Джейк Тернер — пожарный с соседней станции на Дамэн-стрит. «Кофе черный и… эй, это маковые маффины?» — спросил он, снимая капюшон промокшей ветровки. Лиза кивнула, вытирая руки о фартук с пятном от ванильного экстракта. Через неделю он вернулся с пустым контейнером: «Шеф съел всё, пришлось сказать, что это я испёк». Она
Эмма Райт, бывший шеф-повар из Бруклина, приезжает в Вермонт после увольнения, снимает полуразвалившийся домик с яблоневым садом. Ее сосед, Джейк Моррисон, владелец молочной фермы, сперва ворчит из-за того, что она перепутала его коров с альпаками. "Ты хоть раз видела корову вблизи?" — бросает он, когда Эмма пытается помочь с утренним доем. К вечеру он все же приносит ей банку домашнего меда и чертежи старой теплицы, которую она хочет восстановить. В ее сумке валяются билеты на метро,
Эмили, 17 лет, моет посуду в кафе *Frosty Mug* на углу 5-й авеню в Чикаго, когда находит в подсобке старую коробку с дневником бабушки Лилиан. В записях 1963 года — эскизы костюмов, билеты в театр *Серебряный колокольчик* и недоуменные заметки: *«Почему мэр запретил спектакль? Мы успели сшить только три платья из десяти»*. Эмили звонит младшему брату Джейку, который чинит велосипед в гараже: «Слушай, тут в театре сейчас крыша протекает. Ты серьёзно хочешь это восстановить?» — «У них были живые