В тени военных событий Второй мировой войны, в сердце Шанхая, разворачивается драматичная история страсти и предательства. Известный политический деятель, известный как мистер И, попадает в плен своих чувств, влюбляясь в подругу своей юной супруги. Этот запретный романс постепенно углубляется, окутывая всех участников сетью запретной страсти и тайн. День за днем, отношения между мистером И и его невольной музой развиваются, превращаясь в мощный водоворот эмоций, который становится всё более
Девушка сбегает из-под венца в день свадьбы и отправляется в Азию. Там она встречает владельца чайного магазина, который является настоящим знатоком искусства китайской чайной церемонии. В погружении в медитативное наслаждение оттенками и вкусами чая между ними начинает зарождаться страсть. Каждая церемония становится для них чем-то особенным, моментом, когда время замирает, и они полностью отдаются чувствам и эмоциям. Медленные движения, ароматный пар, тонкие ароматы чая — всё это сближает их
В центре — хирург Чэнь Вэйцзе, 42 года, который каждое утро начинает с обхода в переполненном отделении экстренной помощи. Его ассистентка, медсестра Ли Юйжэнь, 28 лет, в перерывах жуёт булочки с красной фасолью, пряча крошки в карман халата. В третьем этаже, возле лифта, вечно сломанный автомат с кофе: Вэйцзе стучит по нему кулаком, бормоча: «Опять тайваньский доллар зажевал». В пятницу поступает мальчик с прободным аппендицитом — отец, водитель грузовика, кричит на регистратора: «Почему нет
Сяо Мин толкает дверь класса 2-Б, спотыкаясь о порог. Рюкзак со следами кофейных пятен бьёт его по колену. "Эй, осторожнее!" — Цзинъи подхватывает падающий учебник по алгебре. Она поправляет очки с синей оправой, на левой линзе трещинка от вчерашней ссоры с младшим братом. После уроков они застревают в кафе "Золотой дракон": Сяо Мин ковыряет вилкой холодные пельмени, пока Цзинъи рисует графики на салфетках. "Зачем мне эти синусы, если я буду печь моти?" — он стучит
После дурацкой аварии на мотоцикле я, Кан Цяо, месяц торчал в больничной палате — знаешь, эти стерильные стены сводят с ума быстрее, чем сломанная нога. В окно напротив как на экран смотришь: старый дом, балкон с геранью… И она. Каждый день в одно время появлялась — высокая, в чёрном платье, будто из тех старых детективов. Интересно, о чём она думает, когда курит на подоконнике, глядя в никуда? А потом случилось это… Даже сейчас мурашки. Дождь хлестал как сумасшедший, я уже хотел отключить