Жили-были муж и жена, у которых, казалось, было всё, что только можно пожелать для счастливой жизни. Они оба достигли значительных высот в своих карьерах, их дом всегда наполнялся теплом и смехом, а их маленький сын добавлял радости и веселья в каждый их день. Эта семья была похожа на картину идеальной жизни, где каждый элемент гармонично сочетается с другими. Однако, как это часто бывает, спокойная поверхность жизни скрывала под собой течения, которые могли в любой момент изменить всё. И вот
Новоиспечённый отец узнаёт о смерти бывшей девушки, с которой расстался год назад. Наперекор протестам суеверной жены, убеждённой в необходимости осторожности, пока их малышу не исполнился 21 день, он отправляется на похороны. Там он встречает сестру-близнеца покойной, и с этого момента его семью начинают преследовать несчастья.
Соён, 17 лет, каждое утро протирает пыль с рисунков, развешанных над кроватью в тесной квартире на окраине Сеула. За стеной слышно, как её мать, Миран, стучит расчёской о мойку в салоне «Улыбка», где клиентки в бигуди обсуждают цены на покраску. «Опять в облаках витаешь? — кричит Миран, замечая пятно акварели на школьной форме дочери. — Университет не возьмёт без экзаменов». Соён прячет блокнот с эскизами бабочек под стол, когда в дверь звонит Минхо — соседский парень в застиранной футболке,
Чжинсу сидел у окна в кафе на улице Инсадонг, разминал бумажный стаканчик с остывшим американо. За окном маршрутка резко затормозила, брызги из лужи чуть не задели женщину с тележкой, та крикнула водителю: «Ай, какой невоспитанный!» Миён ворвалась внутрь, капюшон съехал набок, волосы прилипли к щеке. «Прости, опять задержали на съёмках — режиссёр десятый дубль требовал», — выдохнула она, скидывая мокрую куртку на стул. Чжинсу протянул салфетку с логотипом кафе: «Тебе бы часы продать, раз вечно
Ин Джэ, адвокат с подпаленным краем галстука от утреннего кофе, впервые сталкивается с Ён Палом в коридоре больницы — медбрат тащит тележку с пустыми флаконами, глаза бегают по камерам. «Вы же представляли семью Чо Мин Сук? — Пал тычет пальцем в бумаги. — Вскрытие покажет передозировку, но её капельницу меняли трижды за ночь». Ин Джэ замечает царапины на его наручных часах, как от попытки открыть что-то ногтем. Они договариваются встретиться у автомата с напитками на втором этаже: «Принесите
Минджэ каждое утро заезжает за Соён на ржавом велосипеде, чтобы успеть к открытию рыбного рынка. «Ты снова без завтрака?» — бросает он, пока они объезжают треснувший тротуар возле порта. Соён, дошираком в рюкзаке, смеется: «Старуха Ким все равно заставит меня попробовать новый рецепт кальмаров». В лавке хозяйка, в фартуке с пятнами соевого соуса, ставит перед ними корзины с креветками. «К вечеру всё разгрузить, — бормочет она, — а не то зарплату задержим». После смены Минджэ покупает два эскимо
Чон Су, 32 года, в потёртых джинсах и чёрном свитере, вполголоса спорит со звукорежиссёркой Миной через стекло студии. На пульте — чашка холодного кофе с разводами от помады на краю. «Опять ставишь эту балладу 90-х? — стучит карандашом по распечатке плейлиста. — Слушатели жалуются, что после неё засыпают за рулём». Мина, не отрываясь от экрана, тянется к рычагу громкости: «А ты вчера сам уснул в эфире, когда читал смс про развод водителя грузовика». За окном — ночной Сеул: неон рекламы аптеки