После смерти Папы конклав собирается, чтобы выбрать нового Понтифика. Жребий падает на кардинала Мельвиля, который, казалось бы, идеально подходит для этой важной роли. Однако, когда приходит время выйти на балкон Святого Петра и поприветствовать миллионы верующих, новоизбранный глава Римско-католической церкви впадает в истерику. Он кричит, что не способен выдержать непосильную ношу, возложенную на него. Вся Ватиканская курия оказывается в состоянии шока и растерянности. Что делать в такой
Третий фильм о злоключениях бухгалтера Уго Фантоцци вновь погружает его в мир унижений на работе и личных проблем. Ночи он проводит перед телевизором, надеясь найти хоть какой-нибудь эротический фильм. Вместо этого его ждут забавные слежки за женой, которая увлечена брутальным булочником. Жизнь наивного и незадачливого Фантоцци превращается в настоящую одиссею, полную грустных, но одновременно необычайно смешных событий, где каждое новое происшествие лишь добавляет абсурдности в его и без того
Мирандолина, в синем переднике с выцветшими пятнами от вина, драит медный таз в углу кухни. Её гостиница на окраине Флоренции еле сводит концы с концами: граф Альбафьорита, вечно развалясь в кресле, хвастает новым кольцом с сапфиром, а маркиз Форлимпополи пялится в пустой кошелек, бормоча: «Завтра пришлют деньги из Рима…». Лизетта, горничная с веснушками, таскает на третий этаж простыни, ворча: «Опять маркиз свечи украл — воняет салом в коридоре». Мирандолина щиплет её за локоть: «Скажи графу,
Онорио, маркиз из обедневшего рода, скитается по римским переулкам в потрёпанном плаще. Чечилио, его вечно взъерошенный слуга, ворчит, спотыкаясь о булыжники: «Опять в трущобы? Граф Бальдони ждёт у фонтана Треви с долгами». Онорио смеётся, поправляя парик с копотью: «Пусть считает монеты — я сегодня буду тем стариком, что продаёт гнилые яблоки у Санта-Мария-ин-Космедин». На рынке он меняет фамильное кольцо на бочку вина, разливая его нищим под насмешки торговцев рыбой. За столом в траттории
В приморской деревушке под Бари, Марчелло, 27 лет, в засаженной оливами долине чинит треснувший глиняный кувшин. Его сестра Карла, в платье с выгоревшими цветами, тащит корзину с бельем через двор, бросает: «Ты опять проспал мессу? Отец грозится выгнать тебя из сарая». Марчелло молча ковыряет ножом засохшую глину, за спиной — запах жареных кабачков из кухни тети Розы. Вечером у колодца он сталкивается с вдовой Грацией, которая шепотом просит отнести письмо её брату-портному: «Если Альфонсо
Антонио Рицци, слесарь из Бари, находит в кармане старого пиджака смятый лотерейный билет, купленный месяц назад в киоске на via Sparano. «Мария, глянь-ка на цифры — 12, 24, 37… — бормочет он, тыча пальцем в газету с результатами. — Может, мне почудилось?» Жена, вытирая руки о фартук с пятнами от томатного соуса, щурится: «Сравнивай громче, я тебе не очки». На кухне пахнет жареными артишоками, а за окном соседка кричит детям: «В дом не заходите в грязных ботинках!» Когда радио подтверждает