События фильма разворачиваются в живописных Скалистых горах Монтаны, где в первой половине 19 века возникла уникальная субкультура торговцев и трапперов, известная как «горцы» или «mountain men». Эти люди, преимущественно белые, жили в тесном соседстве с индейскими племенами. Они не только торговали и иногда воевали с индейцами, но и перенимали элементы их образа жизни и одежды, сохраняя при этом свою идентичность. В центре сюжета – захватывающая история Билла Тайлера, который, оказавшись без
Кэйн, с потёртым мешком за плечом, шагал вдоль ржавых рельс возле Ларедо. В салуне "У Джози" шериф Корри, облокотившись на стойку, процедил: *"Странники тут долго не задерживаются… особенно твоего вида"*. В углу пьяница в ковбойской шляпе спорил с барменом о долгах, звон монет заглушался скрипкой. Кэйн заказал воду, пальцы непроизвольно сжали медную монету с иероглифом — единственной нитью к брату Дэниелу, пропавшему после нападения на их ферму. На рассвете у конюшни он
Лена, рыжеволосая старшеклассница с потёртым рюкзаком, каждое утро выгуливала пса Бакстера по заросшим тротуарам Пайн-Ридж. В старом гараже за заправкой её друг Марко копался в моторе «Шевроле-68», бросая через плечо: *«Если не заведётся к пятнице, брошу эту железяку в озеро»*. Вечерами у них собирались возле киоска с мороженым: спорили о поступлении в колледж, перескакивая на сплетни о мисс Харпер, учительнице биологии, которая тайком курила за спортзалом. К середине сезона отец Лены, механик
Ли Чен, монах из провинции Хэнань, сходит с ржавого парома в порту Сан-Франциско. В кармане — потёртая фотография дяди Цзюня, пропавшего после перевозки древнего свитка с техниками «Журавля и Змеи». Первый же вечер: закусочная на Грант-авеню, где повар-вьетнамец Туан толкает ему миску лапши, шепча: *«Твои глаза ищут неприятностей. Банда «Красных Перчаток» платит серебром за чужие секреты»*. Ли замечает татуировку на руке Туана — стилизованный журавль. Позже, в переулке за мясным рынком, трое с
Знаешь, иногда натыкаешься на фильмы, которые будто за руку берут и тащат в другую эпоху. Вот смотришь такой — и внезапно ловишь себя на мысли, что уже час как забыл про телефон, соцсети и этот вечный цейтнот. Помню, как-то вечером влепила эту ленту середины 90-х... И до сих пор перед глазами — бескрайние пейзажи, от которых аж сердце щемит, и эта странная смесь свободы с каким-то щемящим одиночеством. Главные герои там — огонь и вода. Она — взрывная, с характером, что искрит, как костер в
Эймос Бёрк – человек, которого жизнь не особо щадила. Полицейский до мозга костей, он потерял жену, и это до сих пор как будто гнездо боли внутри него, хоть бывалый вид и привычка к тяжёлой работе помогают это скрывать. А вот сын Эймоса, Питер... Он не только тянет службу в детективном отделе, но и подчиняется собственному отцу. Только представьте, каково это – командовать своим ребёнком, да ещё там, где каждое дело может закончиться кошмаром. Их отношения – отдельная история. То и дело