Хироси Инагаки

Рюноскэ, самурай с потёртым шрамом через левую бровь, высаживается на причале острова Хирадо. Ветер тянет запахом солёных водорослей, под ногами хрустят ракушки, засыпанные в песок. Он разворачивает потрёпанный свиток с портретом брата — Тацуо, пропавшего год назад. «Видели этого человека?» — голос Рюноскэ перекрывает крики чаек. Рыбак в рваном дзюмпи отводит глаза: «Спроси у О-Цуки из чайного дома. Только не говори, что от меня». В крошечной лачуге у маяка женщина в индиговом кимоно молча
Мухомацу, уличный артист в Осаке, каждый вечер разыгрывает клоунады на рыночной площади под треск самодельного барабана. После выступления он заходит в лавку «Цуки-но-докоро», где хозяйка О-Тиё подаёт ему холодный чай и рисовые лепёшки в обмен на истории о зрителях. Однажды он замечает мальчика Тосио, который пятый день спит у будки торговца рыбой. «Твоя мать где?» — хрипит Мухомацу, вытирая краску с лица. «Умерла», — бросает ребёнок, пряча за пазуху потрёпанную куклу-самурая. Мухомацу тащит
Идзанаги и Идзанами, брат с сестрой, стоят на парящем мосту над мутным океаном. Идзанаги тычет украшенным драгоценностями копьём в воду, вытаскивает его — с кончика капает густая грязь. "Смотри, первый остров", — бормочет он, пока капли твердеют в скалы. Они спускаются на землю, строят хижину из бамбука, но Идзанами нарушает ритуал: заговорила первой во время свадьбы. Рождается уродец Хируко — его кладут в тростниковую лодку, пускают по течению. Позже у пары появляются острова Кюсю,