Оливье Мато

В маленькой деревне под Лионом старуха Селестина копошится в саду с плетёной корзиной, собирая зверобой и корень мандрагоры. Её сосед, мясник Габриэль, в засаленном фартуке тычет пальцем через забор: «Твои травы Марселю всю скотину погубили! Теленок три дня блевал, пока не сдох». Селестина бросает ему пригоршню сухих листьев: «Запарь в ведре — глисты выйдут. А язык прикуси, а то геморрой вернётся». По вечерам к её дому с треснувшими ставнями пробираются женщины: одна просит приворотное для
В джунглях Амазонки антрополог Лукас Мендоса ведет группу из трех помощников: Кармен, в очках с потрескавшейся оправой, штурмует карты; Жан-Пьер тайком разливает коньяк в жестяную кружку; Изабелла фотографирует лианы, обвивающие каменные идолы. На второй день они натыкаются на деревню Маракора — хижины из глины и перьев, запах горелого мяса. Вождь с сизыми шрамами на груди указывает на Изабеллу: *«Ella lleva su rostro»*. Ночью Кармен находит в рюкзаке пучок человеческих волос, перевязанных
Родриго Ашер приезжает в родовое поместье под Валенсией после телеграммы от младшей сестры, Изабель. В прихожей он находит разбитый китайский фарфоровый ваз XVIII века — подарок прадеда матери. На кухне горничная Марта жарит *чорисо*, говоря, что Изабель три дня не спускается из восточной башни. «Она кричала, что тени в саду шевелятся», — бормочет женщина, вытирая руки о передник. В кабинете отца Родриго обнаруживает переписку с парижским адвокатом Лефевром: конверты помечены 1979 годом, пахнут