Клара, 14 лет, тренируется на площади Севильи под гитару отца Мигеля. Пыль въедается в её красно-желтую юбку, а треснувшая колонка хрипит от кассеты с *булериас*. Мать Кармен швыряет на стол учебники: «Математика, а не эти прыжки!» Мигель, не отрываясь от настройки струн, бурчит: «Она выберет сама». По вечерам Клара протирает гитару от липких следов апельсинового сока — отец вечно оставляет стаканы без подставки. «Сломаешь — чини сама», — ворчит он, но прячет улыбку в седые усы, когда она
Знаешь, есть такой фильм — ну, жуть просто. Представь: по темным улицам шастает какой-то псих с камерой в черном фургоне. Нет, ну серьезно, этот тип вообще не в себе — он как маньяк-документалист, понимаешь? Снимает женщин, которые ему «изменяют», потом крутит им кино про их же грешки, да так, что кровь стынет. А потом — бац! — труп в целлофане подкидывает то копам, то на ТВ. Ну кошмар же, да? И вот через полтора года этой вакханалии появляется Дак Смит. Алкаш, психастеник, но коп — и в нем