Желая оставить всё тяжёлое позади, она собирает вещи, хватает дочь за руку и отправляется туда, где, по её мнению, можно начать всё с чистого листа — в небольшой городок, где каждое утро пахнет кофе, а соседи здороваются на улице. Ей просто нужен второй шанс, знаете? Тот, о котором мечтает каждый, кто устал от своего прошлого. Но судьба вдруг решает подкинуть ей испытание. На его пути появляется он — человек с глазами, полными вины, и тяжёлым грузом за спиной. Преступник, который ищет не только
Эмили, 16 лет, из сонного городка Бриджтаун (Орегон), каждое утро просыпается в комнате с постером хоккейной команды «Рейнджерс» и вонючими кроссовками под кроватью. Вместо её розовой зубной щётки — синяя с облезлой щетиной. «Опять этот кошмар», — бормочет она, натыкаясь на смс от подруги Лиз: «Ты вчера наконец поговорила с Майком?». В это же время Джейк из Чикаго, застрявший в теле рыжеволосой девчонки, пялится на зеркало: «Блять, опять юбка. Где мои джинсы?» — и спотыкается о корзину с
Лайза Картер возвращается в Хартсвилл — засыпанный снегом городок в Британской Колумбии — после пяти лет отсутствия. В старом чемодане с отклеившейся наклейкой аэропорта Ванкувера она везет письма покойной матери, адресованные незнакомому мужчине по имени Элиас Грэй. В кафе *Red Moose*, за чашкой горького кофе, официантка Марта, щурясь через дым сигареты, бросает: «Твой брат, Джексон, опять в долгах как в шелках. На прошлой неделе у Рэя из автомастерской двигатель заложил». Лайза копается в
Джек Марлоу, 27 лет, моет бампер Ford ’98 в автомойке на окраине Чикаго, когда в кармане джинсов вибрирует телефон — пришло фото: старый блокнот с пометкой *"12.04.2005"*, найденный в треснувшей стене его квартиры над гаражом. Сестра Джека, Эмили, ворчит в трубку: *"Папа хранил это за гипсокартоном, как мусор. Ты вообще помнишь, чем он тогда занимался?"* Джек, вытирая руки об промасленную тряпку, замечает на страницах цифры, похожие на шифр — позже он сравнивает их с
Лайза Меррик, инженер-электрик с татуировкой шестеренки на запястье, находит в подвале старой бруклинской химчистки коробку с чертежами на иврите. Её сосед, Тревор Шоу — бывший морпех, помешанный на коллекционировании раций — уговаривает её не трогать схемы: «Эти провода пахнут горелым миндалём, Лайз. Выброси, пока не поздно». Она подключает устройство к сети — в ту же секунду в пяти кварталах гаснет свет, а на стене проступают цифры «14-88», как на старых нацистских граффити. На заброшенной
Лиза, 23 года, в рваных джинсовых куртке и с татуировкой в виде кометы на запястье, моет посуду в закусочной *Route 34 Diner*. Неоновая вывеска мигает через каждые пять минут, освещая пустую парковку с ржавым грузовиком. Заходит мужчина в мокром плаще, оставляя лужи на линолеуме. "Кофе. Черный", — бросает он, не глядя. Лиза замечает, как его пальцы дрожат, когда он достает смятую фотографию девочки в красном платье. "Вы её видели?" — спрашивает он, но исчезает до ответа,