Лейла, рыжая задира со шрамом над бровью, и Никки, фиолетовый ирокез которой торчит из-под шлема, патрулируют заброшенный скейт-парк «Костолом» возле старых доков. Их ролики скрипят по треснувшему асфальту, пока они высматривают цель — аптеку «Быстрофарм» с разбитой витриной. «Эй, Ник, смотри вправо!» — Лейла тычет пальцем в охранника в мятом жилете. «Уже вижу, старик с клюшкой как из прошлого века», — Никки хрипло смеётся, поправляя напульсник с шипами. В карманах у них — флаконы с
Эмили Рено, 28 лет, протирает стойку в кафе "Ржавый гвоздь", пока местные шахтёры спорят о новом руднике. Её брат Джейк, в засаленной куртке и с фонарём на поясе, стучит кулаком по столу: *"Грэбс опять протащил партию бракованных балок. Обрушится всё, как в ’98-м!"* В углу сидит Лора Грэбс, дочь владельца шахты, листает контракты с подрядчиками — её красный лак на ногтях облупился у большого пальца. На следующий день Эмили находит в ящике кассы записку: *"Останови
Лина Мартинес, 27 лет, три ночи в неделю мотает смену в круглосуточной аптеке на окраине Чикаго. За прилавком — стойка с сигаретами, холодильник гудит как пчелиный рой, а на третьей полке слева всегда застревает упаковка обезболивающего. «Опять эти жвачки просрочились», — бормочет она, перекидывая Эдди, коллеге-студенту, пачку мятных конфет. В 3:17 утра заходит Картер Блэк, водитель с татуировкой якоря на шее: «Дайте что-нибудь от мигрени, а то после Небраски даже кофе не берет». Он разгружает
**Абзац 1:** Лера сидела в «Эспрессо-углу», пальцы нервно облепили остывший стаканчик. За окном – сплошная мокрая мгла, фонари расплывались желтыми бликами по асфальту. Рядом Артем что-то бубнил про «сигналы в статике», его сигаретный дым висел тяжелым облаком. Лера вдруг ясно услышала, как капли дождя стучат по крыше не ритмом, а… фразами. Обрывками детских песен. «Это же бред», – подумала она, но голова отозвалась тупой болью. Артем посмотрел сквозь нее: «Ты слышишь? Зеленое небо сегодня». За
Лайла Мартин, художница-график из полузаброшенного лофта в Бруклине, находит в кармане старой кожаной куртки пузырёк с розовыми таблетками. На этикетке — надпись «V-47» и адрес клиники в Квинсе. После приёма таблетки она видит, как трещины на стене её мастерской складываются в лицо мужчины в очках с толстыми стёклами. «Ты же не стала бы их пить, если бы Эван был жив», — говорит её соседка Джина, разливая дешёвое вино в пластиковые стаканы. Лайла молча стирает с холста пятно акрила, похожее на