Эдвард Фойерхерд

На залитых дождём полях под Ипром, рядовой Джек Морроу копался в затопленном окопе, вычерпывая грязь жестяной кружкой. Рядом Томас Бейкер, бывший школьный учитель из Огайо, чинил заклинивший затвор винтовки Спрингфилд — руки дрожали от бессонницы. «Сволочь, опять ржавчина», — бурчал он, вытирая масло об шинель. В траншее пахло хлоркой и гниющими бинтами. Эмиль Шульц, немецкий перебежчик с обмороженными пальцами, делился чёрным хлебом: «У нас там тоже крыс жрали… ваши хоть тушёнку дают». Ночью,
В Детройте, на заводах Форда, толпа инженеров в промасленных комбинезонах колдовала над чертежами «Шермана». Генри Форд-младший, с сигарой в зубах, тыкал пальцем в график: «К августу 44-го дайте 500 машин, или Черчилль нас на колени поставит». В углу цеха две девчонки-сварщицы, Мэри и Эдна, спорили о перегреве башни. «Слухай, тут броню на стыках рвёт, как прокладку в моем «Шевроле», — кричала Эдна, затягивая болты гайковёртом. По ночам грузовики с шинами «Гудрич» увозили танки на погрузку в
Знаете, как вообще работает военная машина? Это же не просто танки да пушки — целая адская механика, которая и на войне, и в мирное время должна работать как часы. Но если уж говорить о примере, который до сих пор мозги взрывает — это Германия времен Второй мировой. Представьте: страна, которая буквально за пару лет из сборища уличных банд и полуразвалившихся отрядов выковала армию, способную терроризировать полмира. Как они это провернули? Даже сейчас сложно поверить! Только вдумайтесь: вчера