Лина, 28-летняя бариста из кафе на углу Кройцбергской площади, каждое утро проклинает пробки на Морицплац, пока разгружает мешки с кофейными зернами. В четверг, когда сломалась кофемашина, она заметила, что сосед Томас из 5Б тащит в лифт ящик с бирками «Осторожно, стекло» — странно, ведь он два года уверял, что работает удалённым тестировщиком видеоигр. «Слушай, у тебя вчера опять вода капала через потолок», — бросила она, блокируя дверь локтем. Томас, не отрываясь от экрана телефона,
В берлинском районе Кройцберг Лена, 28-летняя воспитательница, каждое утро вытирала кофе с рубашки, пока бежала в садик *Kleine Entdecker*. Дети уже успевали разрисовать стену акварелью: «Опять Софи дали краски? — кричала она ассистентке Марте, которая прятала сигарету за спиной. — Я же просила убрать верхние ящики!» В обед Лена собирала крошки с пола, слушая, как пятилетний Феликс рассказывал про мертвого голубя на балконе: «Он теперь как мой хомяк, только не шевелится». После работы — очередь
Рокка, девочка в клетчатой куртке и с рыжими волосами, переезжает из Токио в дождливый пригород Берлина к дедушке-инженеру Гюнтеру. В старой квартире с обоями в цветочек она находит коробку с фотографиями матери, которую почти не помнит. «Почему ты никогда не рассказывал про неё?» — спрашивает Рокка, разглядывая снимок женщины в кимоно на фоне Бранденбургских ворот. Гюнтер, чиня кофеварку, бормочет: «Не время ещё». В школе на уроке истории учительница фрау Вебер ставит ей двойку за сочинение о