Эва, официантка из кафе на улице Ваци, каждое утро протирала столики с потёртой клеёнкой, пока не заметила Антала — парня в заношенной кожанке, который три дня подряд заказывал только эспрессо и листал схемы метро. Он переехал в Будапешт из Дебрецена, чтобы чинить трубы в коммунальной службе, но мечтал проектировать мосты. «Ты же понимаешь, тут даже дождь льёт как-то криво», — усмехнулся он, когда Эва спросила, почему не бросит работу. Её комната в доме с облупленными обоями пахла плесенью и
Ласло, худощавый парень в потёртой кожаной куртке, каждое утро разгружал ящики с паприкой на рынке «Лехель» в Пеште. За соседним прилавком Эржебет, её рыжие волосы всегда собраны в небрежный пучок, спорила с поставщиком сыра: «Ты мне вчерашний каймак подсунул, Иштван! Чувствую — кислинка лишняя». Ласло подмигивал ей, доставая из кармана смятый пакетик туроши чуши — они вместе завтракали, обжигая пальцы о горячую кукурузу. По вечерам он брёл через цепной мост, слушая, как трамвай №2 скрипит на
Представь себе — бывшая проститутка, Мона, выворачивает душу соцработнику, лишь бы вернуть дочь. И как она рассказывает... Боже, эта история! Будто проваливаешься в какой-то кривое зеркало: ее втюхали в шикарный ливерпульский бордель, где все призраки из книжек оживают. Там девчонок наряжают в платья Анны Карениной или Эммы Бовари, заставляют шептать цитаты классиков, а клиенты... Ну, сами понимаете, какие фантазии воплощали. Звучит как бредовый театр, правда? Мурашки по коже, когда думаешь —