Dimbo Atiya

Чиди, 23-летний стажёр в архитектурной фирме Лагоса, каждое утро проезжает на стареньком оклейке мимо шумного рынка Икея, где Амака, дочь владелицы лавки с тканями, раскладывает яркие ашо́ке и батик. «Опять пробка на Third Mainland Bridge?» — кричит она, замечая его в окне маршрутки. Он машет рукой: «Если не успею к совещанию, шеф заставит переделывать чертежи станции в Ибадане снова». В пятницу вечером, когда дождь заливает улицу Обаланле, Чиди прячется под навесом её лавки; Амака протягивает
Чиди, 17 лет, таскает воду из колодца в посёлке под Лагосом, пока её старший брат Бабатунде ругается с менеджером нефтяной компании — тот в потёртых туфлях и с калькулятором в руке тычет в бумаги: «Ваша хижина — наша земля. Подпишешь договор — получишь велосипед». Чиди наступает на хвост дворовой собаке, та взвизгивает, вода проливается на красную пыль. «Ой, Шанго прости!» — бормочет она, вытирая лоб платком с узором в виде ящериц. Ночью, разбирая бабушкин сундук с бронзовыми браслетами, она