Лийна копалаcь в бабушкином чердаке в Пярну, когда нашла потрескавшийся чемодан с письмами на шведском. В углу валялся сломанный радиоприемник 70-х, пахло сыростью и старыми газетами. «*Ты даже не спросила, почему я уезжала*», — цитировала строку из письма ее мать Айри, затягиваясь сигаретой у плиты, где варилась свекла. Через два дня Лийна уже стояла на пароме в Стокгольм, сжимая в кармане фотографию незнакомца в военной форме — обгоревший угол, дата «1978», подпись «Маркус». В порту ее ждал
Представляешь, мать, которая день за днём сидит у постели сына в коме — пулевое ранение, всё такое. И вроде бы вокруг неё крутится куча людей: полиция, соседи, врачи. Все пытаются копать, выяснить, как так вышло. Но это же крошечный эстонский городишко! Тут, кажется, все друг друга знают с пелёнок, сплетничают через забор, а на деле... самое важное происходит прямо под носом, и все слепые как кроты. Интересно, правда? Как будто тихий ужас замешан на обыденности — магазинчик, церковь, грязь на