Писательский труд – совсем не благодарная штука. Герой много времени проводит за очередным шедевром, но пока шедевр не выходит таким, каким он его себе задумал. Чтобы всё было органично, он старается проявить максимум терпения и фантазии, но ничего не выходит. У него в голове очень много разных мыслей и все хаотичны, ни одной связанной. Вдруг выясняется, что его любимому тестю нужно с кем-то какое-то время пожить. Как он оказался на улице, это другая история, но герой не может ему отказать.
Эдди, потеряв надежду на успех в кинематографе после ряда неудачных попыток снять своего верного сенбернара в фильме, был на пороге возвращения домой, когда волею судьбы они с псом оказались в уютном прибрежном городке. То, что изначально казалось не более чем неоанным поворотом событий, вскоре превратилось в начало удивительного приключения для обоих. Их прибытие в городок совпало с моментом, когда местный мальчик по имени Сэм столкнулся со своей проблемой. В этот критический момент, казалось
Чарльз Уитли, переместившись из 1903 года в 2020, удивляется современному миру. Здесь он встречает Меган Тернер, и вместе они отмечают Рождество, открывая для себя волшебство праздника в новом времени.
В лесу за школой, под старым кленом с облупившейся краской, каждую пятницу собираются шестеро: Гэри в очках с треснувшей дужкой, Бетти с вечно растрёпанной косой, Фрэнк, таскающий в рюкзаке коллекцию ржавых замков. Они сидят на пнях, обложенных мокрыми от росы куртками, бросают в костёр ветки и сухие шишки. «Кто последний кинет горсть песка — тот рассказывает», — бормочет Гэри, доставая из кармана смятый листок с историей про заброшенный кинотеатр, где экран отражает лица давно исчезнувших
Лора, менеджер из Торонто в строгом сером пальто, приезжает в Сноу-Фоллс согласовать рекламу местной пекарни. Вместо презентации её встречает Джессика, владелица заведения, в муке на фартуке и с подносом имбирного печенья. «Вы хотели «атмосферу праздника»? Вот она», — смеётся Джессика, указывая на гирлянды из клюквы над прилавком. Лора достаёт планшет: «Бюджет предполагает профессиональные декорации…» — «Или можно просто зажечь эти свечи», — перебивает её Джессика, протягивая кружку какао с
В Торонто, в подвале заброшенной больницы, доктор Андерсон натыкается на рентгеновские снимки с аномальными тенями. Рядом Лина, в потертой куртке, резко оборачивается: *"Здесь кто-то остался... не может уйти"*. Марко, ковыряя отверткой в старом генераторе, бормочет: *"Эти провода гнилые — света не будет"*. Джек, вечно с камерой на шее, снимает треснувшие окна, затянутые паутиной. Запах формальдегида смешивается с гнилью. Ночью, когда записи голосов из диктофона начинают
Эмили Райт и Джейкоб Тернер, пара из Эдмонтона, застряли в аэропорту Калгари из-за отмены рейса в Сиэтл, где запланирована их свадьба. Вместо того чтобы сдаться, они арендуют старый фургон с peeling yellow paint и решают добираться через границу сами. В суматохе Эмили забывает папку с контрактами на аренду зала и меню кейтеринга на стойке проверки багажа. «Чёрт, я же просила тебя пересчитать конверты!» — Джейкоб, не отрываясь от карты на телефоне, бормочет: «Думал, ты положила их в свою рыжую
Эмили Картер приезжает в горный городок Брекенвуд после десяти лет отсутствия, чтобы продать старый семейный отель «Сосновый уголок». В холле она натыкается на коробку с детскими игрушками — потрёпанного плюшевого оленя и гирлянду из ракушек, которую сплела её покойная мать. «Ты даже не пыталась сохранить хоть что-то?» — бросает ей младшая сестра Лора, разбирая завалы на чердаке. Эмили находит в каминной нише папку с неоплаченными счетами за отопление и письмо от местного застройщика,
Эмили Торн, 24 года, разливает латте в закусочной «Брикен» на Манхэттене, пряча сценарии под стойкой. В четверг утром заходит Джеймс Карвер, режиссёр с помятым блокнотом и пятном от кофе на рубашке. «Твой взгляд — как у Софи Лорен в „Чочаре“», — бросает он, разглядывая её татуировку с цитатой из Чехова. Через два дня она уже примеряет платье с облезлым кружевом в гардеробной театра «Лира», где пахнет скипидаром и старыми книгами. «Не играй страсть — задыхайся от неё», — шипит Джеймс на
Линда каждое утро месит тесто для имбирного печенья, пока муж Том спит. В кухонном ящике под стопками салфеток — просроченные счета за электричество, о которых он не знает. Сьюзен в это время снимает для блога, как красиво сложить полотенца в форме снежинок, но прерывается на крики через забор: «Твой пес снова порвал мои гортензии!» — орет соседка Глория. В школе на собрании Марта, перебирая брошки на пальто, подслушивает разговор учительницы с директором: «Деньги из фонда пропали… это мог быть
В Нью-Йорке детектив Марта Брайс, в помятой серой куртке, разглядывает тело актрисы Лены Картер в тесной гримерке театра на 45-й улице. Рядом валяется разбитое зеркало с надписью красной помадой: *«Ты играешь не свою роль»*. Партнер Марты, Джейк Ромеро, ворошит гардеробный реквизит — под париками находит пустые флаконы от таблеток с рецептом на имя Эдриана Фоукса. «Смотри, Лена репетировала в «Огнях ночи», но тут всё пахнет дешевым триллером», — бросает Джейк, вытирая руки о джинсы. Марта
Лора Миллер, фотограф из Бруклина, случайно запечатлела окровавленный бриллиант в складках платья модели во время съемки для журнала *ChicLife*. Через два дня модель нашли мертвой в съемной квартире на 5-й авеню — в руке она сжимала идентичный камень. Брат Лоры, Джейкоб, детектив нью-йоркской полиции, обнаружил связь с серией убийств 1990-х, где жертв помечали алмазами. «Ты уверена, это не твоя паранойя?» — спросил он, разглядывая снимок. Лора, в джинсах с пятном кофе на коленке, ткнула пальцем
Эмили Торн, 28-летний ивент-менеджер из Бостона, приезжает в нью-йоркский отель «Плаза» для организации рождественского бала. В холле она сталкивается с Джеком Рейнером, местным разнорабочим в потертой кожаной куртке, который чинит гирлянды на восьмиметровой елке. «Ты вообще понимаешь, как это работает?» — Эмили тычет пальцем в перегоревшую лампочку в форме снежинки. Джек, жуя жвачку, протягивает ей паяльник: «Покажи, как надо, если такая умная». Они спорят о плейлисте: Эмили настаивает на
Знаешь, у Натали — ну та, у которой просто волшебные руки на кухне, — жизнь вдруг посыпалась как карточный домик. То парень слился в неизвестность (типа "мы просто разные", ну конечно), то карьера встала на паузу — будто все её таланты разом испарились. А Эрик? Мечтатель с горящими глазами, который пятый год твердит, что вот-вот откроет своё кафе, но всё как-то... не срастается. И тут бац! — тётушка оставляет им обоим старый домишко в провинции. Представляешь? Два абсолютно чужих
Представьте, два абсолютно чужих человека — парень, обожающий котиков, и девушка, которая без ума от псов, — вдруг оказываются в одной квартире. И всё из-за косяка какого-то риэлтора, который, наверное, перепутал бумаги между кофе-брейками. Серьёзно, как так можно? Я бы на месте этих двоих точно взвыл: представь, твой идеальный дом внезапно превращается в поле битвы между мурчащим комочком и лающим энерджайзером. Искры летят, сарказм льётся рекой, а эти двое даже не пытаются скрыть, что терпеть
Слушай, я тут на днях наткнулся на одну историю — ну, знаешь, такую, где вроде бы всё знакомо, но цепляет не по-детски. Ну представь: обычные парни, их жизни, каждый со своими тараканами и смешными заморочками. Сначала думал: "Окей, ещё один сериал про взросление, скукота..." Ан нет! К третьей серии уже сидел, уставившись в экран, как загипнотизированный. Там есть момент, когда герой, такой вот типичный "крепкий орешек", внезапно решает бросить всё и уехать разводить лам в
Пол Карвер, бывший журналист из Чикаго, живет в квартире с облезлыми обоями и диваном, заваленным папками с недописанными статьями. Его подруга Лиза, учительница младших классов, каждый вечер спрашивает: «Ты хоть позвонил насчет долга за свет?» — но он врет, что «уже разобрался», пряча квитанции под микроволновку. Внезапный звонок от бывшего редактора, Марты, отправляет его в Лос-Анджелес — якобы писать материал о стартапах, хотя на деле нужно найти ее племянника, пропавшего после инвестиций в
Тимми, в клетчатой рубашке с оторванной пуговицей, копался на чердаке дедовского дома, где пахло сырой древесиной и пылью. За старым зеркалом в резной раме он нашел «Кодак» 60-х — царапины на кожаном футляре, заедающая кнопка спуска. Первый кадр он щелкнул случайно: в кадре попала паутина у окна. На отпечатке, который проявил в ванной под желтой лампой, по паутине ползли крошечные человечки с антеннами на головах. "Лиз, ты когда-нибудь видела, чтобы тени пищали?" — спросил он подругу
Знаешь, есть такой Макс Дойл — парень, который фанатеет от страшилок Р. Л. Стайна до мурашек по коже. Ну вот, представляешь? Он свято верит, что если надыбать какую-нибудь фигню из дома с призраками (типа старых зеркал или скрипучих половиц), то его подружкам Ники и Таре удастся договориться с местным привидением. Ну, типа, конфликт уладить по-тихому. А ещё он уверен, что за ним тусуются свои «духи-приятели» — мол, в любой момент подстрахуют, если что. Ну и че? А че, не боится же лезть в самые
Ох, этот Чикаго! Каждый ноябрь город сходит с ума от предвкушения парада — фестиваль воздушных шаров, марширующих оркестров, а все вокруг как будто пропитано тыквенным специями и теплом. Но знаете, что самое дикое? Эмили с Генри, эти два фанатика праздника, в этом году чуть не сломались. Денег — кот наплакал, спонсоры сливаются как осенний лед, а они всё крутятся: «Нет, мы обязаны!». И ведь смешно — сначала думали, мол, просто работа, рутина. Ан нет! Помню, как Генри вполоборота бросил: «Да
Знаешь, есть такой фильм про вечного сорванца Денниса и его вечные разборки с вечно ворчливым соседом мистером Вилсоном? Ну, тот самый рыжий проказник, который вечно взрывает что-то во дворе! Так вот, история разворачивается под Рождество — гирлянды, снежок, а эти двое как всегда: Деннис с «гениальными» идеями, а бедный Вилсон чуть ли не седеет на глазах. Но тут всё не просто про шалости и вздохи «ох уж эти дети» — в какой-то момент начинаешь ловить себя на мысли, что за всем этим хаосом
Представь себе: вечно ворчливый тип, который даже ёлку наряжает с кислой миной, получает вдруг подарок, от которого мурашки по спине. Не новый гаджет или носки, а... путешествие во времени! Да-да, именно так — в один момент его швыряет куда-то в викторианскую зиму, где снег скрипит под сапогами, а запах имбирного печенья смешивается с дымом из труб. И вот он уже не смолит циничные шуточки, а таращится на гирлянды из настоящих свечей и людей, которые верят в это всё — в доброту, в чудеса, в то,
Знаешь, есть у меня слабость к этим двоим — Фрэнку и Джо Харди. Ну тот самый репортер-гений, который из пары улик слепит сенсацию, пока кофе не остынет. А Джо… Боже, этот парень с ноутбуком творит чудеса! Кажется, ему и за пять минут взломать что угодно — даже мою почту в школе, если б захотел (тьфу-тьфу, не сглазить). Вместе они — как огонь и бензин: взрывают любое дело, каким бы безнадежным оно ни казалось. Помнишь тот случай с пропавшей коллекцией редких монет? Или историю про подпольный