Вдохновленный нестандартной идеей, один генерал решился на смелый эксперимент в надежде преуспеть перед лицом предстоящей проверки комиссии. Его план состоял в том, чтобы отправить на время группу заключенных в организованное путешествие по России, предоставив им возможность на короткое время избежать тюремного заключения. В их оставшееся пустым место должны были вступить профессиональные актеры, которым предложили щедрое вознаграждение за то, чтобы они вжились в роли счастливых и
1966 год. Лев Григорьевич Преображенский, талантливый челюстно-лицевой хирург, мечтает создать Институт красоты — первое советское заведение, занимающееся пластической хирургией, чтобы сократить отставание от Запада в этой передовой отрасли медицины. Его молодой коллега, Игорь Зорин, стремится вырваться из СССР и найти достойное применение своему таланту за рубежом, где пластические хирурги получают заслуженное признание и вознаграждение. Ради своей мечты Преображенский идёт на сделку с КГБ:
Скромная сотрудница регистратуры, Анна Петровна, мать-одиночка средних лет, неожиданно выиграла в лотерею две недели в роскошном отеле. Это был её первый летний отпуск за долгие годы. Невероятное приключение в новом окружении не только подарило ей отдых, но и стало началом перемен, которые навсегда изменили её жизнь.
После утраты матери жизнь Кати перевернулась. Забота о младшей сестре Даше, сложной подростке, стала её главным делом. Учёба и мечты о будущем отошли на второй план. Даша постоянно попадала в передряги, а последней каплей стал её парень Кирилл, втянувший девушку в криминальную историю. Опасаясь за её безопасность, сёстры вынуждены были бежать в Москву. Там их приютила тётя Лиза. Своими теплом и поддержкой она помогла им встать на ноги. Катя устроилась работать в парикмахерскую тёти и завоевала
Анна, бухгалтер из Екатеринбурга, случайно срывает поставку рисовой муки для ресторана «Золотой дракон» на Старом Арбате. Владелец заведения, Ли Вэнь, ворчит, пересчитывая пачки с зеленым чаем на складе: «Теперь пельмени лепить не из чего, а клиенты через час придут». Анна, пытаясь загладить вину, предлагает помочь найти муку — звонит знакомому водителю фуры, Сергею, который застрял на МКАДе из-за снегопада. Тем временем племянница Ли Вэня, студентка Маша, красит губы алой помадой перед
Надежда в рваном свитере топит печь в ветклинике, пока бордер-колли Майкл с перевязанной лапой скулит на куске брезента. Из кармана халата торчит повестка: «До освобождения помещения — 14 дней». Мужики из администрации в грязных «Буханах» уже сносили табличку «Доктор Петрова», когда она выносила коробку с ампулами. «Ты ж местная, Надь, — орал замглавы Семёнов, поправляя ремень с пряжкой в виде медведя. — Кому тут коров лечить? Всё равно народ в райцентр ездит». Она молча вытирала бензиновые
Сергей Морозов, бывший следователь, копался в хламе на чердаке своей хрущёвки в Люберцах. Под слоем старых *Рабочих газет* 90-х нашёл коробку с кассетами VHS — на одной, с треснувшей этикеткой, мелькнуло лицо его покойного отца-журналиста. В кадре за спиной мужчины — заброшенный цех завода «Красный Октябрь», а в углу экрана промелькнул силуэт в чёрной кепке с козырьком. «Ты чё, Серега, опять в дебри лезешь?» — хрипел в трубку его напарник Вадим, пока Сергей размазывал пальцем ржавчину на
Лиза, пахнущая лавандовым порошком от старого комода, каждое утро поправляла куклу в ситцевом платье на втором этаже игрушечного домика. В её питерской однушке на Некрасова, 15, скрипели половицы, а сосед Иван, замечая синяки под её глазами, спрашивал в лифте: *«Опять ночью шуршала? Слышал, как ты паркет царапала...»*. После третьей рюмки чая с гвоздикой она обнаружила под миниатюрным диваном кукольного дома ключ с гравировкой *«1947»* — дата совпала с пятном от сырости на потолке ванной. В
Сергей Михеев, в прошлом сидевший за разборки с ареной подпольных боёв, возвращается в промзону под Тверью. Его встречает на вокзале Димка, брат погибшего друга, с потёртой кожанкой и жевательным табаком за губой: *«Слышь, тут твоя мамка полгода свет не коротала — крышу на хате снегом проломило. Денег дашь?»* В съёмной двушке на окраине, пахнущей сыростью и старым маслом, Сергей ковыряет консервы ржавым ножом. По вечерам топает в «Восход» — бар с липкими столами и выцветшими шторами, где
Маргарита Павловна, 67 лет, в халате с выцветшими ромашками, каждое утро протирала полку в коридоре коммуналки на Петроградской. Сосед Андрей, 24 года, в рваных кедах, вечно задевал её табуретку, оставляя следы грязи от подошв. «Опять ты свет в сортире не выключил! — кричала она, стуча костяшками по его двери. — У меня пенсия 12 тысяч, а ты тут лампочки жечь изволишь!» Он ворчал сквозь сон: «Да заклейте уже скотчем выключатель, бабуль…» В ванной, где треснутая плитка впивалась в пятки, их
Антон выходит из автобуса на автостанции возле метро «Тушинская», перекидывает рюкзак через плечо. В кармане — смятая бумажка с адресом общежития: улица Дыбенко, корпус 14. На стройке в Химках прораб Геннадий, в красной куртке и с пачкой «Беломора» за ухом, тычет пальцем в его паспорт: «Прописка-то вологодская. Работать будешь на фасаде, плитку класть. Смена с семи, опоздаешь — вычет». Вечером Антон ест доширак в комнате с треснувшим окном, сосед Вадим из Костромы смеётся: «Здесь все как в
Катя, Маша и Света — три подруги из провинциального городка под Нижним Новгородом. Каждое утро они мчались на тренировку в полуразвалившийся спортзал школы №14, где тренер Галина Петровна, в растянутом свитере и с секундомером на шее, заставляла их прыгать через козла с криком: «Лена, опять пятёрку по алгебре принесла? Спорт сначала!». После занятий девчонки шли в кафе «Рассвет» за углом — там Света, перемазанная мукой, помогала маме печь пирожки, а Маша с Катей спорили, брать ли нальстики в
Представьте: съёмочная группа приплывает на дикий остров — типа, вот-вот стартует крутое реалити про выживание. Участники, конечно, готовы драться друг с другом, с природой, с собственными страхами… Ну знаете, классика: задания, рейтинги, общий банк с призом — всё для зрелища. Камеры, продюсеры за кадром, лайки зрителей — обычная движуха. А потом бац! Взрывается их яхта — да так, что берег трясётся. И что вы думаете? Все решили, что это старт шоу. Серьёзно! Начали строить стратегии, козырять
Знаешь, как иногда в жизни всё на контрастах? Вот Валерий — лётчик, у него небо в крови, кабина вместо дома, а самолёт слушается лучше, чем жена его слышит. Днём — герой в эполетах, а вечером… Ну ты понял: кухонные разборки, упрёки вместо ужина, и эта вечная мысль — "а где тут выход-то?". И вот однажды, после особенно жёсткой перепалки, он хлопает дверью так, что стёкла дребезжат. Мотоцикл, ночь, дождь стучит по шлему — будто сама судьба подгоняет: "Вали отсюда, пока не
Вот, представь: обычный вечер, а на утро жизнь семнадцатилетней Саши превращается в кошмар. Пожар, дом — пепелище, родители погибли… И крошечная Дашенька, сестрёнка, которой всего два годика… Как такое вообще возможно? А главное — *почему*? Оказалось, папе ещё задолго до этого угрожали какие-то типы — мол, продавай бизнес за копейки, или будет хуже. Но неужели из-за денег можно вот так — целую семью стереть с лица земли? И как они *проморгали*, что Саши не было дома? То ли случайность, то ли…
Вот Маша Черкасова – вроде бы идеальная жизнь: институт с красным дипломом отгремел, престижная работа в банке, жених-юрист Игорь, с которым уже обсуждали, на каких Мальдивах загорать после свадьбы. Ан нет! Подвох-то где? В офисе, в кафе, в спортзале? А вот фигушки – прямо в их с Игорем квартире, когда она решила сделать сюрприз с завтраком в постель. Сюрприз вышел обоюдным, скажем так. Ну что ж, слезы, битая посуда, возврат колечка – обычная драма. Зато на работе вдруг как прорвало! Геннадий
Знаешь, есть такой сериал про обычный ЗАГС — не про гламур или детективы, а про тех, кто там работает. Ну, эти люди каждый день видят жизнь в концентрированном виде: вот в одном кабинете парочка трясущимися руками расписывается, глаза горят, а за стенкой уже кричат друг на друга те, кто когда-то тоже так же дрожал от счастья. И ведь понимаешь — оба сценария абсолютно честные. Кто-то из тех, кто разводится, вообще облегчённо вздыхает, будто из тюрьмы сбежал, а другой… смотрит в окно, и кажется,
Представляешь, жила-была в деревне Танька — девушка с характером, не из тех, кто язык за зубы прячет. Дочь председателя колхоза, да ещё и правая рука отца — ну, в общем, не робкого десятка. И всё бы ничего, да вот женишок её, Гришка, в последний момент подкачал: перед самой свадьбой умудрился закрутить роман с какой-то городской вертихвосткой. Бросил Таню на растерзание сплетням — мол, теперь с её-то норовом хоть кто-то возьмётся за такую оголтелую? А деревня-то не спит — языки чешут, глазами
Аня — талантливая студентка из московской мечты, которая в один момент рухнула. Пришлось бросить учебу и мчаться обратно в родной городишко: отец спивается, братик Ваня совсем малыш. Ну думала, вернусь, перекантуюсь пару месяцев — и обратно в столицу. Вот только дома её ждал не просто бардак. Стоило Ане появиться, как весь городок зашептался о давней истории — оказывается, её покойная мать крутила роман с местным главврачом Сергеем. И все вокруг вдруг озаботились, а не сын ли Ваня тому самому
Представьте: Светлана, мать-одиночка, которая столько лет тянула всё на себе — и дочь Леру вырастила, и работу не бросила. Отец той самой Леры сбежал ещё до её рождения, ну а что? Не первый, не последний. Но вот, кажется, жизнь налаживается: коллега Анатолий, который годами крутился рядом, наконец сделал предложение. Светлана — на седьмом небе, а Лера? Да кому нужен этот Анатолий с его вечным "чаю подам?" и советами про моду из 90-х? Девчонке хочется настоящего отца, не подделки. Ну и
Знаешь, бывают такие истории, от которых мурашки по коже? Вот представь: Анна, обычная девчонка, буквально вытащена с того света после пересадки сердца. Казалось бы, второй шанс — живи да радуйся! Но не тут-то было. После выписки она врезается взглядом в Матвея — тридцатишестилетнего вдовца, который ещё даже не отошёл от потери жены. И тут начинается магия... или проклятие? Они словно магнитом притягиваются друг к другу, хотя парень сам не понимает, почему. То ли горе его толкает в объятия
Вот, представляешь: захолустный интернат, девочки-сироты, а у них вместо соцсетей — старые письма в потрёпанных конвертах. Эти истории про «курсанта-отличника», «милую незнакомку» будоражили воображение сильнее любых сериалов. Таня Агашкова целый год жила этим — её Костик писал такие строки, что сердце замирало. А потом... тишина. Почтальон приходил пустым, а она всё ждала, прилипнув лбом к холодному оконному стеклу. Ну вот, восемнадцать — свобода! Сбежала из интерната в родительский дом,
Представь: четверо друзей пытаются рассказать про одного парня — Сашку Новгородцева. Ему за сорок, а они до сих пор ломают голову, как такой, с позволения сказать, идеалист умудрился не сломаться в этом мире и даже вырваться куда-то наверх. Ну ты знаешь, эта вечная дилемма — остаться собой или продать душу за успех. А Сашка, видимо, нашёл какой-то секретный третий путь. Вот только каждый из друзей вываливает свою версию событий — прямо как в том анекдоте про слепых и слона. Валентин, тот ещё
Знаешь, иногда кажется, что все эти истории про провинциалок в Москве — сплошная сказка. Мол, приехала, покорила, принца нашла. Ан нет! Представь: девчонка из глубинки влипает по уши в проблемы — сестру по наводке упекли за решетку, мать на лекарствах еле тянет, а тут еще и столица тебя жует как жвачку. Учись, работай, да еще и настоящего убийцу ищи меж небоскребов! Честно, у меня бы нервы сдали на втором дне. Но Лиза — она ж как танк, ей всё нипочем. То ли характер сибирский, то ли просто в