В глубине 1943 года, когда ветер войны все еще нес мороз и разрушение через советские земли, немецкое командование принимает решение о запуске смелой и отчаянной операции. В тыл противника забрасывается диверсионная группа, уникальная в своем составе — она сколочена из советских военнопленных, каждый из которых несет на себе тяжелую ношу предательства и надежды на спасение. Среди них, Беляев и Зайцев, принимают решение изменить курс своей судьбы, сдаваясь в руки советской контрразведки и
Лариса готовится к свадьбе с Михаилом, успешным бизнесменом, которого её мать Наталья считает идеальной партией. В их отношениях нет страсти, но Наталья, привыкшая направлять жизнь дочери, настояла на этом браке. Лариса покорно следует её советам, стараясь не задумываться о том, чего хочет сама. Однажды на пороге её дома появляется молодой человек и заявляет, что он её сын. Шокированная Лариса понимает, что прошлое, которое она пыталась забыть, снова даёт о себе знать. Будучи школьницей, она
Сергей, водитель лесовоза с прожженным сиденьем «Вольво», застрял на неделю в сибирском поселке из-за сломанной коробки передач. В столовой «Рассвет» он пятый день ел гречу с тушенкой, когда Лида, учительница химии в стоптанных полусапожках, принесла ему чай в кружке с облупившимся оленем. «У вас на шее, там… снег не растаял», — буркнул он, указывая на синеву под ее шарфом. Она резко одернула ворот свитера: «С горки вчера шлепнулась, бывает». Вечером он увидел, как ее муж Алексей, бритый мужик
Ирина Соколова, адвокат из Екатеринбурга, сидит в своём кабинете на третьем этаже дома 1960-х постройки. Трубы гудят, из-под окна доносится запах жареного лука из соседней чебуречной. Клиентка, Лида Марченко, работница трубопрокатного завода, ёрзает на стуле с оторванной обивкой. «Мне сказали, вы не боитесь брать… такие дела», — Лида смотрит в пол, крутит в руках шапку с оторванным помпоном. На сгибе её запястья — фиолетовый синяк. Ирина замечает, но не спрашивает. Позже, в цеху завода, она
Анна, медсестра из Подольска, каждое утро заворачивает бутерброды в пергаментную бумагу, пока её четырёхлетний сын Миша ковыряется в манной каше. На автобусной остановке у гаражного кооператива она сталкивается с Дмитрием, водителем погрузчика с завода «Кристалл» — он чинит пробитое колесо, ругаясь сквозь зубы: «Опять эти гвозди с третьего цеха». Вечером они сидят на кухне в её хрущёвке: Анна ставит чайник на плиту с подгоревшей эмалью, Дмитрий вертит в руках ключ от заброшенной мастерской
Анна, в помятой кофте с капюшоном, толкала тележку с книгами в питерской библиотеке, когда Дмитрий задел стопку журналов у входа. «Эй, осторожнее!» — крикнула она, подбирая рассыпавшиеся страницы. Он, в засаленной куртке сварщика, присел рядом: «Извини, торопился на смену — бригадир грозится премию срезать». Они разговорились у киоска с чебуреками: он смеялся над ее привычкой читать вслух рецепты из кулинарных книг, она поправляла ему сползший браслет часов. Через неделю он принес в читальный
Лида, 34 года, в застиранном синем халате, пересчитывает коробки с анальгином в аптеке на улице Ленина. За окном — облупленная остановка, где Сергей, ее муж, в замасленной куртке, курит с водителем грузовика. "Саньк, завтра на выезд в шесть", — кивает тот, плюя на асфальт. Дома Лида ставит кастрюлю с гречкой, пока Сергей чинит кран ключом с обмоткой из изоленты. "Натаха из пятого подъезда опять в долг просила", — бросает она, вытирая стол тряпкой с запахом плесени. Сергей
Анна, библиотекарь с фиолетовыми прядями в волосах, вечно путалась в расписании электричек из Подольска. Однажды утром, спотыкаясь о треснутый каблук, она рассыпала пачку книг по философии на эскалаторе «Парка Победы». Дмитрий, инженер-сварщик в замасленной куртке, подхватил томик Камю первым. «Шестнадцатый вагон — вон там», — буркнул он, заметив её смятый билет. Она поправила очки и фыркнула: «Знаю. Каждый день тут как крыса в метро». Он усмехнулся, вытирая грязную ладонь о джинсы. Через
Всё началось с обычной жизни Насти — мать-одиночка, две работы, кредиты. Но когда ей предложили стать крёстной для дочки местного «авторитета», она даже не поняла, во что ввязывается. Думала, ну, подарки куплю, на дни рождения приду — какие сложности? А оказалось, быть крёстной в этом кругу — значит отвечать за чужие секреты, прикрывать тёмные делишки и улыбаться, когда внутри всё сжимается от страха. Помню, как она впервые принесла конверт с деньгами — руки дрожали, а в голове крутилось: «Ну
Представь захолустный городок где-то в российской глубинке: разбитые дороги, облезлые пятиэтажки, да соседи, которые десятилетиями копят злобу друг на друга. Туда-то и закидывает Сергея — мужика под сорок, который давно махнул на себя рукой. Работает слесарем, вечера коротает с бутылкой, а в голове крутится одно: «Ну и зачем я вообще тут?» Но всё меняется, когда на свалке он натыкается на старый дневник покойного отца. Страницы, исписанные корявым почерком, словно кричат: «Ищи!» И он срывается
Вера Семёнова, 42 года, работает терапевтом в маленькой поликлинике городка Подольск. Каждое утро она заезжает в аптеку на Советской улице, покупает валидол для пенсионерки Клавдии Фёдоровны, которая вечно жалуется на «колотье в грудине». На приёме Вера выписывает направления на анализы, слушает истории о внуках и тихонько поправляет очки, когда нервничает. «Доктор, у меня опять эти головокружения», — трясёт руками Николай Петрович, таксист-пенсионер, а Вера, не поднимая глаз, бормочет:
Анна Семёнова, учительница из Витебска, приехала в деревню Заречье после сокращения в городской школе. Первый день она провела в кабинете с облупившимися зелёными стенами, разбирая старые учебники. У соседнего дома, где она снимала комнату, каждое утро гремел трактор Максима Борисова — местного фермера, спорившего с администрацией из-за участка земли рядом с рекой. «Опять твой мотор в шесть утра орет! — крикнула Анна, выбегая на крыльцо в растянутом свитере. — Людей спать не даешь!» Максим, не
Знаешь, жизнь у Галины — как та местная грунтовка после дождя: ухабы, лужи, но всё равно едешь, потому что деваться некуда. Фельдшером в деревне работает, улыбается тихо, хоть судьба с ней как с тряпкой выжатой обошлась. Помню, тогда, двадцать лет назад, весь посёлок языками чесал — бросил её Анатолий прямо у алтаря, сбежал в Москву «счастье искать». А она, понимаешь, даже не согнулась — сына одна подняла, в три смены работала. И ни слова про того подлеца, хоть все вокруг шептались, хихикали за
Представляете, такая звезда как Сашка — ну, вы знаете, Александра Гринева — и вдруг погибает. Тридцать пять лет, весь мир у ног, а жизнь обрывается на пике… И ладно бы просто трагедия, но тут всё пахнет жуткими тайнами. До сих пор не могу поверить, честно. Её же фанаты до сих пор кричат, что это фейк, что она где-то в джунглях прячется. Ага, конечно, только сердце-то Сашино теперь в груди у какой-то девчонки — и это уже не метафора. Кого только не подозревают! Бывший муж — ну, тот, что после
Представь две подруги — Людку и Галку. Красивые? Ещё как, но каждая на свой лад. Умные? Без вопросов. А уж как пашут! Но жизнь, знаешь ли, штука хитрая: в какой-то момент обе поняли, что проще на чужих квартирах пыль вытирать, чем искать «престижную» работу с грошовой зарплатой. Ну а что, стабильно, наличкой, да и клиенты попадаются... разные, мягко говоря. Организовать бизнес? Ха, смешно. Они ж не из тех, кто верит в «стартапы» и прочий гламурный бред. Зато у них своя фишка: клиентуру как в
Вот так, живешь-живешь, и вроде бы всё как по маслу: Вика, девчонка из обычной семьи, выбилась в люди — московский универ окончила, жениха перспективного ловила, из тех, что с золотыми цепями и папиными связями. Свадьба вот-вот, платья примеряешь, а подружки завидуют тихонько. Ан нет! Жизнь-то любит подкинуть сюрпризов: в самый ответственный момент лучшая подруга (ах, вот ведь как бывает!) уводит жениха под белы рученьки, а Вика… Беременна. Совсем одна, с пузом, да с разбитыми мечтами. Ну и как