С наступлением лета, как обычно, открываются ворота популярного конного лагеря, предвещая начало нового захватывающего сезона. Однако этот год обещает стать особенным для всех его участников. Атмосфера возбуждения и оания ощутима уже с первых минут прибытия участников, ведь в лагере произошли значительные изменения, предвещающие новые приключения и вызовы. В центре этих перемен стоит назначение новой вожатой – молодой, невероятно амбициозной женщины, полной свежих идей и энтузиазма. Её
Джейк Тернер, 34 года, в пятничную смену на станции №8 в Брекенридже, чинил сломанный венок над входом, когда коллега-новичок Марко спросил: «Сколько ёлок, думаешь, сгорит в этом году?» Джейк, поправляя потёртую нашивку на рукаве, бросил: «Меньше, чем сердец после твоих шуток». Сирена взревела в 15:23 — возгорание в «Сильвермолле». По дороге, разминая застывшие пальцы в перчатках, он заметил, как снег слипается на лобовом стекле грузовика, превращаясь в серую кашу. В секторе D третьего этажа,
Джек, 16 лет, в джинсовой куртке с выгоревшими локтями, копается в гараже дяди Лу на окраине Спрингфилда. На столе — разобранный карбюратор, банка «Кока-колы» с окурками и потрескавшаяся фотография отца возле Harley ’78. «Опять прогулял алгебру? — Лу швыряет ключ на 12 в ящик, — Чтоб к пяти двигатель собрал, или ночевать будешь в кузове «Форда». По вечерам Джек пробирается на свалку за запчастями, где местный механик Карлос учит его ставить сварочные швы: «Держи горелку ровно, мальчишка, а то
Миа, 22-летняя студентка-заочница, каждое утро начинала с проверки треснувшего термостата в лобби отеля «Сосновая ветвь». Эвелин, владелица с неизменной тростью из черного дерева, ворчала: «Опять гирлянды висят криво. Ты хоть списки гостей проверила?» В подсобке Джейк, новый повар в засаленном фартуке, размораживал индейку, брошенную предыдущим шефом. «Эй, Миа, — крикнул он, подбрасывая клюквенный соус в пластиковом ведре, — тут дата истекла. Выбросить или рискнуть?» К вечеру Миа, перебирая
Лейла, 16 лет, красит граффити с драконом на заброшенном складе в пригороде Окленда. Её младший брат, Макс, 14, смотрит, как она смешивает баллончики: «Ты уверена, что старики не спалят? У мамы же детектор на враньё, как у ФБР». Они прячут рюкзаки с краской под сломанным забором, заваленным пустыми банками из-под энергетиков. В тот же вечер их мать, Сандра, находит в стиральной машине джинсы Лейлы с фиолетовыми пятнами. «Это акрил», — врет Лейла, глядя в экран телефона, где горит уведомление от
Лина Морган, инженер-электрик из Чикаго, замечает странные скачки напряжения в районе Фуллертон-авеню перед каждым новым пожаром. Её сосед, пожарный Карлос Васкес, в разговоре у подъезда бросает: *«Гидранты ржавые, как будто их десятилетиями не трогали, но отчеты гладкие»*. Вместе они находят в подвале заброшенной прачечной ящик с документами 90-х — чертежи старых тоннелей под городом, помеченные логотипом компании «Грейдэк». Карлос тайком пробирается в архив мэрии, где сталкивается с Грегом
Энди, рыжий ёжик с хрипловатым голосом, появляется во дворе дома 12-летней Лизы Уолтерс на окраине Милуоки. Она натыкается на него, разгребая граблями опавшие листья у гаража, где валялись проржавевшие консервные банки и сломанный велосипед. «Эй, не ты ли украла мою клубнику?» — бормочет ёжик, свернувшись в клубок. Лиза тащит его в старую коробку из-под кроссовок, прячет под кроватью, но брат Макс, помешанный на химических опытах, сразу чует подвох: «Откуда в комнате запах гнилых яблок?» Энди
Эмили Харпер приезжает в родной городок Гринсборо после смерти отца-ветеринара. В старом доме с облупившейся краской она находит квитанции за электричество, помеченные красными штрихами «ПРОСРОЧЕНО», и письмо от банка о продаже ранчо за долги. На конюшне её ждёт вороной жеребец Шторм — подарок отца на восемнадцатилетие, теперь с воспалённым суставом. «Ты же не собираешься его усыплять?» — хрипит сосед-пенсионер Уолт, разгружая тюки сена из видавшего виды пикапа. Эмили молча поправляет очки и
Представь: Присцилле всего 14, а она уже днями не слезает с лошади в какой-то чопорной английской школе. Ну знаешь, эти прыжки через барьеры, выездка… Скукота, да? Зато лето — её счастливый билет! Всё свободное время — только она, упрямый ветер в лицо и Лаки Лад, её конь, который, кажется, понимает каждую её мысль. Ну или хотя бы делает вид — уже неплохо. А потом — бац! — мама как гром среди ясного неба: «Собирай чемодан, поедешь к отцу в Оклахому». Типа, познакомишься, поживёшь… Да она его в
Помню, как однажды вечером случайно наткнулся на эту историю — думал, посмотрю на пятнадцать минут и выключу, а в итоге просидел до конца, забыв про всё. Ты же знаешь, бывают такие фильмы, которые цепляют не сюжетом, а каким-то неуловимым настроением? Вот тут так и было: лето, бескрайние поля, пыльные дороги… И эта девочка, которая словно вырвана из городской суеты и брошена в самую гущу сельской жизни. Сначала всё кажется идиллией: солнце, ветер в волосах, смешные попытки управлять упрямой
Знаешь, иногда попадаются такие фильмы, после которых хочется завернуться в плед, заварить какао и позвонить лучшему другу — просто чтобы сказать: «Эй, ты *обязан* это посмотреть». Вот эта история как раз из таких. Представь: снег за окном, гирлянды мигают, а где-то на заднем плане играет «Jingle Bells»… И тут появляется Он — пушистый, с мокрым носом и глазами, в которых отражается вся вселенная. Ну ты понял, о ком я. Честно? Первые десять минут я ворчала: «Опять про пёсика и праздничное чудо,