Арденны 1944 (1956)

Сержант Джек Морроу, уроженец Техаса, перебирал потёртую фотографию жены и дочери в кармане шинели, пока его взвод — 3-я рота 101-го полка — окопался у замерзшей реки Ур. «Томми, патроны пересчитай, — бросил он 19-летнему новобранцу, разбивавшему лёд на котелке. — Немцы не станут ждать, пока ты чай заваришь». Томми, дрожа от холода, достал из рюкзака чёрствый хлеб с зелёной плесенью: «Сержант, у нас даже сухари кончились». В разговор ворвался хриплый смех рядового Гарри — бывшего таксиста из Чикаго: «Война — не пикник, малыш». К вечеру группа наткнулась на Эмму Леруа, бельгийку лет двадцати, прятавшуюся в амбаре с коровой Матильдой. «В погребе остались картошка и яблоки, — прошептала она, поправляя платок на седых от копоти волосах. — Обменяю на шоколад... или бинты».

После засады у перекрестка на дороге N4 от взвода осталось семеро. Раненый Карл Шульц, сын немецких эмигрантов из Огайо, истекал кровью, сжимая медальон с фото родителей. «Приказ — держать позицию! — кричал лейтенант Брэдли, вытирая очки от снега. — Отступать — трусость!» Джек, перевязав Карла грязным бинтом, рявкнул: «Твои принципы ему пулю вынут?» Ночью, пробираясь через ельник, Эмма вывела их к полуразрушенной часовне Святого Михаила. Внутри, среди обгоревших икон, Томми нашёл немецкую пачку сигарет с надписью «С днём рождения, Эрих». «Кто-то здесь был до нас, — пробормотал Гарри, разглядывая следы сапог у алтаря. — И явно не местный». Эмма отвернулась, поправляя платок.