317-й взвод (1965)

В траншеях под Верденом лейтенант Торрес, хрипя от газа, скомкал карту. «Дюбуа, тут блиндаж немцев. Проверь с Марселем до темноты». Сержант Дюбуа, обмотанный шарфом с пятнами кофе, кивнул, сплевывая в грязь: «Они там с прошлой недели мёрзнут — может, уже сдохли». Солдаты копались в мешках с сухарями, Анри, худой пулемётчик, чистил затвор, бормоча: «Опять эта вонь — трупы или наши консервы?». Ночью Марсель, пробираясь через колючку, наткнулся на обрывок письма: «…Мама, завтра нас повезут в резерв». На рассвете взвод получил приказ занять развалины фермы Ларусс — три километра под артобстрелом.

У сарая с проваленной крышей Торрес нашел ящик патронов, засыпанный снегом. «Берите всё, даже ржавые», — крикнул он, но Дюбуа уже тащил раненого Анри в воронку. Пуля снесла Анри полчелюсти, он хрипел, пытаясь зажать рану грязной перчаткой. «Кончай дергаться!» — рявкнул Дюбуа, суя бинты в кровь. К вечеру немцы пошли в контратаку. Марсель, стреляя из карабина лежа на мокром брезенте, услышал, как Торрес ругается на испанском. Через час дождь смыл следы, остались гильзы, пустые фляги и шинель Анри, накрывшая лицо мёртвого санитара.