Возможно, само собой (1969)

В приморском городке Бари, 42-летняя Роза Мондичелли печёт хлеб в семейной пекарне на улице Гарибальди. Её младший брат Лука, с татуировкой якоря на предплечье, чинит велосипеды в гараже, заваленном цепями и проколотыми камерами. Утром 12 мая к ним заезжает Марчелло Сантори, дальний родственник в потёртом пиджаке, который возит вино в соседние деревни на синем «Фиате». «Тётя Джулия оставила вам дом в Сан-Витторе, — говорит он, вытирая очки газетой. — Но банк требует 200 тысяч лир за долги. Иначе продадут». Роза роняет деревянную лопатку на пол: «Откуда у нас такие деньги? Мы даже крышу печи не починили».

Вечером Лука находит в ящике стола старую фотографию отца с незнакомым мужчиной у портового крана. Марчелло привозит три ящика с помятыми этикетками «оливковое масло» и предлагает рассчитаться с банком, если они месяц будут хранить груз в гараже. «Спроси у Сантори, откуда масло, — шепчет соседка Клара Розе на рынке, разбирая помидоры. — Вчера видела, как его грузчики боялись царапнуть ящики». Лука крадёт ключ от гаража и находит под слоем стружек немецкие пачки с маркой «Bayer». На рассвете Роза видит, как полицейский «альфа-ромео» останавливается у дома Сильвии, студентки из Болоньи, которая ищет пропавшего брата-журналиста.