Гнев ветра (1970)

В деревне Альмендралехо, затерянной среди испанских оливковых рощ, Лоренцо Мендес копал колодец, пока его лопата не наткнулась на ржавую цепь. Через неделю ручеек, питавший поля соседей, высох. «Твои каналы украли нашу воду», — бросил ему старик Фелипе, указывая на треснувшие помидоры. Лоренцо, не отрываясь от чертежей итальянских инженеров, пробормотал: «Они учат, как землю оживить». Тем временем в Чинкве-Терре Витторио Галли, с запахом соли в волосах, чинил сети, когда рыбаки принесли слухи о новых плотинах на юге. «Испанцы хотят море выпить?» — хрипло засмеялся он, но к вечеру уже грузил бочки с порохом в телегу.

Карлотта, дочь Витторио, нашла под дверью конверт с лепестками мака — знак от Лоренцо, с которым тайком переписывалась. «Отец, ты разоришь обе деревни», — сказала она, разбивая кувшин с вином. На рассвете пастухи нашли овец с перерезанными глотками у высохшего колодца. Витторио, пряча окровавленный нож за пояс, кричал в туман: «Ты начал войну первым!» Лоренцо, пряча лицо под шалью сестры, рыл траншею к границе. Их столкнули ветра лихие — на скалах возле Порто-Венере, где волны сдирают кожу с камней. Когда тело Лоренцо нашли в расщелине, Витторио, обжигая губы крепким кофе, скомкал письмо с чернильным пятном: «Простите, но вода больше не течёт на север».