Хай, мамаша! (1970)

Мэри Карсон, тридцатипятилетняя мать-одиночка, каждое утро начинала с перепалки с сыном-подростком Томми из-за неубранной кухни. "Опять крошки на столе, — ворчала она, протирая липкую поверхность тряпкой, — муравьи к обеду весь сахар растащат". Они жили в двухэтажном доме на окраине Чикаго, где обои в гостиной давно выцвели, а холодильник гудел, как старый трактор. По вечерам Мэри подрабатывала в прачечной за углом, а Томми чинил велосипед во дворе, крадя гайки из гаража соседа-алкоголика. Однажды мальчишка проговорился про сломанный замок на задней калитке: "Дядя Джерри опять врезался в забор, когда мусоровоз объезжал".

Кризис накрыл их, когда Мэри сократили с фабрики. "Три года стажа, а уволили за два дня, — рылась она в ящике с квитанциями, — свет отключат, если к пятнице не соберу 80 долларов". Соседка Эдна, вечно в бигуди и розовом халате, подсунула ей конверт с деньгами: "Вернешь, когда Томми в колледж поступит". Мальчик, подслушав разговор, наладил продажу лимонада у автостанции, но банка с выручкой разбилась, когда он убегал от дворника. "Черт, — прошептал он, подбирая монеты из лужи, — теперь придется воровать провода у дяди Джерри".