Единственная дорога (1974)

Иван, советский офицер в потрёпанной шинели, и Милош, югославский партизан с самокруткой за ухом, пробираются через болота у границы. Они должны доставить ящики с рациями в штаб, спрятанный в горах возле села Коритница. Милош ругается на карту: «Ты везеш нас прямо у засјеку!» — тычет пальцем в рваный лист. Иван хрипит: «Карта није старија од твог оца», вытирая грязь с компасá. Ночью, у костра, Милош перевязывает Ивану рану на плече грязной тряпкой — пуля зацепила при перестрелке с усташами у реки. «Моя ћерка Любица, она би те зашила», — бормочет он, доставая чёрный хлеб из мешка. Иван молчит, жуёт, слушая, как в темноте лает чья-то собака — может, Барсук, пёс Милоша, оставшийся в тылу.

В деревне Дреновац их встречает Стоян, местный с лицом, как смятая бумага. «Немци су у кући Марковића», — шепчет он, пряча руки в карманы. Милош не доверяет: «Где је твоја кућа, Стојане?» — но уже поздно — из-за угла выезжает грузовик с солдатами. Они прячутся в погребе, где пахнет квашеной капустой и мышами. Стоян кричит сверху: «Нисам их звао!» — но шаги на лестнице ближе. Иван бьёт прикладом в стену, проламывая дыру в соседний сарай. Погоня заканчивается у лесу: Милош стреляет в бензобак грузовика, огонь слизывает краску. Потом, среди обгоревших деревьев, Иван находит гильзу с немецкой маркировкой — Стоян бросил её как метку. «Мост через Дрину… треба да рушимо», — говорит Милош, но Иван уже лежит, держась за бок: осколок от гранаты вошёл глубже. «Сад је мој ред», — Милош вытирает руки о штанину, достаёт детонатор. Где-то за холмом слышен лай — похожий на Барсука.