Горожане (1975)

Игорь, слесарь с завода «Красный Октябрь», каждое утро толкал заедающую дверь лифта в своей пятиэтажке на проспекте Энгельса. На третьем этаже соседка Мария Петровна, в халате с вытертыми заяцами, выставляла на лестничную клетку бидон с молоком. «Опять трубы стучат?» — бурчала она, замечая его промасленные руки. В обеденный перерыв Лида, технолог из того же цеха, делилась с ним котлетой из столовой, завернутой в газету «Правда»: «Смотри, жилы не попадаются — прогресс!» Вечером, пока Игорь чинил сломанный балконный крюк у старухи из 12-й квартиры, Лида стояла в очереди за хлебом, пересчитывая мелочь в кошельке с оторванной кнопкой.

После смены в цеху №3, где воздух пахло машинным маслом и металлической стружкой, Игорь засиживался в каморке рационализаторов, чертя эскиз нового пресса. «Сань, глянь — если шестерню сместить, шум упадет вдвое», — показывал он настройщику, вытирая руки об ветхую занавеску. Лида, задержавшись из-за проверки норм выработки, шла домой мимо гастронома, где у витрины с «Советским шампанским» местный алкоголик Николай выпрашивал мелочь на «хлебну́ть». «Завтра снова отчет, — думала она, поправляя шпильку в туго собранной косе, — а Иван Кузьмич опять забудет подписать накладные». В их комнате в коммуналке, под треск транслятора с новостями о урожае кукурузы, они спорили: «Ты с ума сошел — начальство такой проект не одобрит!» — «А ты как думаешь, они до 80-го года на архаике работать будут?» На столе остывала картошка в мундире, и соседи за стеной стучали батареей — пора выключать свет.